Сергей Васильевич Иванов (1864-1910). Пожалуй, ни один художник не отразил в своем творчестве социальные противоречия, конфликты и массовые движения России конца XIX - начала XX века столь широко, непосредственно и страстно, как Сергей Васильевич Иванов. Замечательный живописец и рисовальщик, непримиримый враг самодержавного строя, человек обостренно чуткой совести, он был наиболее прямым продолжателем традиций критического реализма среди мастеров его поколения, искавших новые формы искусства.
Важнейшие особенности творческой личности Иванова - правдолюбие, чувство сопричастности судьбе народа, зоркость социального зрения проявились уже в начале его пути в искусстве, когда он, вопреки воле отца - акцизного чиновника из подмосковного города Руза, оставил Межевой институт и, с благословения В.Г.Перова, высоко оценившего его рисунки, поступил в 1878 году в Московское училище живописи, ваяния и зодчества. Первые же его самостоятельные работы, показанные на выставках ("Слепцы", 1882; "Агитатор в вагоне", "У острога", 1885), привлекли - общее внимание ранней зрелостью, живым усвоением достижений старших мастеров - прежде всего Репина и Поленова, а главное, определенностью и смелостью выражения общественной позиции. К этому времени относится начало работы Иванова над темой "переселенчества" (цикл 1885-1890 гг.). "Переселенчество" - массовая миграция крестьянства из центральных губерний России на окраины страны - не случайно вызвало пристальный интерес художника, как и любимых им русских писателей - Л.Толстого , Г.Успенского , В.Короленко . Оно было наиболее наглядным и масштабным проявлением недовольства народа существующими условиями жизни и свидетельством живущей в нем жажды лучшей доли. Только за последние десятилетия XIX века несколько миллионов крестьян оставили свои ничтожные наделы, убогие избы и отправились на поиски "благодатных земель". В одиночку, с женами и детьми, небольшими партиями, унося с собой свой утлый скарб, пешком и на подводах, а если повезет, то и по железной дороге, устремлялись они, вдохновленные утопическими мечтами о "Беловодье" или "Белой Арапии", навстречу тяжелым испытаниям и чаще всего жестоким разочарованиям.
Немало верст прошел Иванов, всегда создававший свои произведения по впечатлениям от увиденного. Он запечатлел переселенцев и в начале долгого пути, полных радужных надежд на счастье ("На новые места", 1886), и настигнутых бедой, вынужденных кормиться "Христа ради". Он писал "счастливцев", нашедших место в вагоне для скота ("Переселенка в вагоне", 1886), и горемык, утративших всякую надежду на лучшее и пытающихся хотя бы вернуться к прежней, скудной, но привычной жизни ("Обратные переселенцы", 1888).
С подлинно трагической силой передал Иванов безысходные горе семьи, потерявшей кормильца, в лучшей картине цикла - "В дороге. Смерть переселенца" (1889), приобретенной П.М.Третьяковым для своей галереи. В этой картине особенно ярко проявилось композиционное мастерство художника, его стремление и способность сделать реалистический образ максимально емким и лаконичным, умение заставлять "работать" на общее впечатление каждый элемент изображения. Особое значение в эмоционально-образном строе работы (как и вообще в творчестве Иванова и других живописцев его поколения) имеет пейзаж, красота которого по контрасту усиливает трагизм человеческих судеб.
Преданность Иванова демократическим идеям и идеалам обусловила его постоянное обращение к тем явлениям, в которых наиболее явно и открыто выражался протест народа против деспотизма власть имущих, борьба "двух России" ("Бунт в деревне", "Конные жандармы во дворе Московского университета во время студенческих волнений", 1890).
Значительное число работ Иванова 1890-х годов было исполнено в результате наблюдения заключенных в тюрьмах и острогах. Эти картины ("Бродяга", 1890; "Этап", 1892, и другие) воспринимаются как акт обвинения обществу, с детских лет калечащему и деформирующему судьбы и души людей. Жестокий реализм изображения тюремного быта, максимальное приближение к зрителю (с помощью "кадрированных композиций") мрачных подробностей жизни осужденных и в первую очередь острейший критический смысл таких работ "кололи глаза правдой" и были неприемлемы для многих буржуазных критиков. Даже члены правления Товарищества передвижных художественных выставок, к тому времени утратившие прежний боевой дух своего искусства, за малым исключением, относились к картинам Иванова достаточно настороженно и отчужденно, не принимая наиболее острые из них на выставки. В подобных условиях Иванову, не желавшему писать сентиментальных картинок, было естественно, говоря словами Репина, "искать...выхода наболевшему трагизму в истории".
Во второй половине 1890-х - начале 1900-х годов художник работал преимущественно над картинами из русского прошлого XVI-XVIII веков. И здесь его влекли прежде всего те моменты, когда накопившаяся за века угнетенная ярость народа неистово вырывалась наружу и вершился страшный, но справедливый суд над притеснителями ("Смута", 1896; иллюстрации к "Капитанской дочке" А.С.Пушкина , 1899), когда пробуждались до времени дремлющие силы народного единения ("Поход москвитян, XVI век", 1903). Некоторые же из работ Иванова в историческом жанре достаточно прозрачно обращены в своей злой иронии к явлениям современности ("Царь. XVI век", 1902), демонстрируя исторические корни дремучего мещанства, сановного чванства, озверелого черносотенства царской России.
При этом работы Иванова отличает яркий и праздничный цветовой строй, передающий красоту старинного быта, выразительность силуэтных решений, широкая, свободная живопись - черты, характерные для многих, прежде всего московских художников того времени, объединившихся в 1903 году при деятельном участии Иванова в "Союз русских художников", сыгравший значительную роль в развитии русского искусства начала XX века.
В этот период немало сделал Иванов и для воспитания художественной молодежи, рядом с В.Серовым и А.Архиповым, К.Коровиным преподавая в Московском училище живописи, ваяния и зодчества.
В 1905 году Иванов - "революционер по природе", как говорил о друге своей юности художник М.Нестеров, не только всей душой был на стороне восставших масс, но и непосредственно участвовал в революционных событиях. Во время похорон Н.Э.Баумана ему были доверены большая сумма денег, собранных на вооруженное восстание, и ключи от помещений Московского университета, в тот же день превратившихся в лазарет для раненых демонстрантов.
На многочисленных набросках, карикатурах, этюдах и эскизах Иванова, созданных в то грозное время, мы видим разлив красных знамен на площадях Москвы и волнение народа, впервые ощутившего свободу.
К лучшим произведениям, созданным русскими художниками под впечатлением событий года, относится картина "Расстрел", хранящаяся, как и многие другие работы Иванова, в Центральном музее Революции СССР. Запечатлев на этом небольшом полотне страшное пустотой смерти пространство площади, разделяющей ряды демонстрантов и серую шеренгу карателей, только давших залп, художник с предельной выразительностью передал тупую жестокость убийства безоружных людей. В то же время в картине присутствует иной уровень художественного обобщения, с мужественной силой воплощающий истину, окончательное осознание которой стало главным итогом первой русской революции. "Как бездна... раскрывалось наше сознание... Мы стали на одном краю бездны, а наши поработители на другом, и поняли мы: нет нам примирения. И в этом ужас наших врагов. Железный ход исторической жизни неумолимо сотрет главу... власти человека над человеком " (А. Серафимович "Похоронный марш", 1906).
В годы свирепой реакции, наступившей после подавления Декабрьского восстания, художник вновь работал преимущественно над историческими сюжетами. Еще в году, "убегая от окружающего свинства", он поселился в деревне Свистуха, недалеко от Дмитрова. Там в году его и настигла скоропостижная смерть.
Использованы материалы статьи Вл. Петрова в кн.: 1989. Сто памятных дат. Художественный календарь. Ежегодное иллюстрированное издание. М. 1988.
Сергей Васильевич Иванов (1864 - 1910) родился 4 июля 1864 года в городе Рузе Московской губернии в семье акцизного чиновника. Художественные наклонности у мальчика проявились рано, отец, однако, считал, что художника из сына не выйдет, разве что "маляр, вывески мазать". Не видя разницы между живописью и черчением, он прочил сына в инженеры и решил отдать его в Константиновский межевой институт. Туда и поступил Иванов в 1875 году после окончания уездного училища. Институт тяготил его, и по совету П. П. Синебатова, сослуживца отца, "вечного студента" Академии художеств, Иванов как "вольный посетитель сверх контингента" с осени 1878 года начинает заниматься в Московском училище живописи, ваяния и зодчества. В следующем году он поступает в Училище и оставляет Межевой институт. С 1882 года С. В. Иванов - в Петербургской Академии художеств. К 1883 году относится его первая картина "Слепцы" (Свердловская картинная галерея), которая появилась в результате путешествия по Самарской и соседним с нею приволжским губерниям. Очевидно, к этому периоду восходят истоки интереса художника к "переселенческому" быту.
Занятия в Академии проходили успешно, однако неудовлетворенность академическими порядками и материальные затруднения вынудили Иванова, уже перешедшего в последний, натурный, класс, покинуть Академию и переехать в Москву. Иванов возвращается в Училище, которое
в свое время не окончил. К последнему периоду обучения относятся картины "Больная" (1884, местонахождение неизвестно), "У кабака" (1885, местонахождение неизвестно), "К помещице с просьбой" (1885; местонахождение неизвестно), "У острога" (1884-1885, ГТГ), "Агитатор в вагоне" (1885, Гос. музей Революции СССР).
Направленность произведений молодого художника вполне очевидна. Его глубоко интересует жизнь крестьян; в последней из названных картин Иванов впервые обращается к образу революционера. Формируется и живописный почерк художника; наиболее удачной, лаконичной, выразительной по звучанию цвета представляется картина "У острога".
Художника все больше влечет тема "переселенчества", и, испросив в Московском художественном обществе свидетельство на "проезд и жительство" в ряде губерний от Московской до Оренбургской, Иванов расстается с училищем, не получив даже свидетельства на звание учителя рисования. С этого времени Иванов становится своеобразным летописцем трагического явления в жизни русского пореформенного крестьянства, о котором писал В. И. Ленин: "Разоренные, обнищавшие, голодные массы... центра - "сердца" России, метнулись на переселение..."
Известный художественный критик Сергей Глаголь так рассказывает об этом периоде жизни и творчества Иванова: "...Десятки верст прошел он с переселенцами в пыли русских дорог, под дождем, непогодой и палящим солнцем в степях, много ночлегов провел с ними, заполняя свой альбом рисунками и заметками, много трагических сцен прошло перед его глазами, и в голове его сложился ряд картин, действительно способных нарисовать эпопею русских переселений".
В картинах и рисунках Иванова предстают ужасающие сцены переселенческой жизни. Надежда и отчаяние, болезни и смерть рядом с людьми, странствующими по просторам России. Наиболее впечатляющей является картина "Обратные переселенцы" (1888, \ Республиканский художественный музей Коми АССР, Сыктывкар), в которой остро ощущается трагизм положения крестьянина. Логическим следствием безысходного существования представляется судьба одного из таких обездоленных, запечатленная Ивановым в картине "В дороге. Смерть переселенца" (1889, ГТГ).
С большой выразительностью передано художником состояние беглого крестьянина, пробравшегося к родному дому, откуда ему вновь придется уходить, спасаясь от преследования ("Беглый", эскиз, 1886, ГТГ). С нескрываемой симпатией пишет Иванов красивого чернобородого крестьянина, одного из братьев Мироновых, "идущих на поселение в Сибирь за нанесение побоев уряднику и понятым". Психологически точны характеры в картине "Бродяга" (1890, местонахождение неизвестно), где равнодушие жандарма сопоставлено с настороженностью арестанта. Гнетущее впечатление производит картина "Отправка арестантов" (1889, Гос. музей Революции СССР). Во многом это определяется композиционным строем полотна: большой унылой темно-зеленой плоскостью арестантского вагона, грязновато-серыми тонами вокзальной арки, темно-красной стеной, потемневшим снегом и коричневатой толпой провожающих. Картина "Этап" (1891, картина погибла, вариант в Саратовском гос. художественном музее им. А. Н. Радищева) словно подытоживает "арестантскую серию". ...В резком ракурсе показаны лежащие тела, закованные в кандалы ноги. И среди погруженных в тяжкий сон выделяется лицо бритоголового арестанта. Картина приобретает необычайную выразительность благодаря особому композиционному приему - ее "кадровое" построение акцентирует сцену из арестантской жизни.
С середины 90-х годов начинается новый период в творчестве художника, связанный с созданием исторических произведений. В исторической живописи Иванова есть черты, роднящие его с искусством Сурикова и Рябушкина. Живописцу понятно состояние возбужденной массы в острые драматические моменты ("Смута", 1897, Музей-квартира И. И. Бродского, Ленинград; "По приговору веча", 1896, частное собрание), его влечет сила русских народных характеров и он, подобно Рябушкину, находит красоту в явлениях народного быта, утверждает понимание этой красоты русским человеком. Иванов чутко улавливает живописные искания времени; его произведения этих лет приобретают особую колористическую звучность.
С большим увлечением работает Иванов над образами предводителей народных восстаний - Степана Разина и Емельяна Пугачева.
На передвижной выставке 1901 года (художник был принят в Товарищество в 1899 году) Иванов выступает с картиной "Приезд иностранцев в Москву XVII столетия" (ГТГ). В ней переданы различные оттенки отношения горожан к заезжему гостю: недоверчивость, удивление, наивное любопытство; ощущается особый исторический аромат в изображении характеров, в подаче деталей, в великолепном зимнем пейзаже. Сочность колорита ассоциируется с нашим представлением о многоцретье красок России.
В 1902 году на выставке "Союза 36", ядра будущего Союза русских художников, учредителем и деятельным участником которого был Иванов, экспонировалась его картина "Царь. XVI век" (ГТГ). ...Такой же, что и в картине "Приезд иностранцев", зимний день. Только нет любопытствующих, все пали ниц. И по этому своеобразному "коридору", мимо уткнувшихся в снег людей, торжественно шествуют гридни (царские стражи) в красных кафтанах. На богато украшенной лошади возвышается царь, толстый, неуклюжий, с поднятым кверху, бессмысленным напыщенным лицом.
По-разному оценили картину в печати. Одни увидели в поверженных фигурах, в сиянии царских одежд "осанистое сознание величия момента", другие недоумевали: "в лице царя мало царского, это скорее хорошо откормленный купчина в царском одеянии". "Московские ведомости" усмотрели в "отвратительном пасквиле Иванова" карикатуру на русского царя.
Зимой 1903 года на Первую выставку Союза русских художников одновременно с картиной "Забастовка" Иванов представил "Поход москвитян. XVI век" (ГТГ). И вновь - ощущение зимнего морозного дня; его оживляет шумно движущееся воинство, сильное, энергичное, напористое; остаются в памяти яркие народные типы.
В 1910 году Иванов заканчивает картину "Семья" (ГТГ), над которой работал много лет. Если "Поход москвитян" и ряд других произведений художника ближе суриковским полотнам, то "Семья" более сродни картинам Рябушкина, в которых художник любуется русским патриархальным бытом. Интерес Иванова к истории выявляется и в иллюстрациях к "Тарасу Бульбе", и в картинах-таблицах на исторические темы, выполненных для издательства И. Н. Кнебеля.
Гражданственность творчества Иванова наиболее полно раскрылась во время
революции 1905-1907 годов. Еще в 1903 году на выставке Союза русских художников появляется картина "Забастовка" (Гос. музей изобразительных искусств Узбекской ССР, Ташкент), где впервые в русской живописи показан восставший пролетариат. К 1905 году относится одно из наиболее впечатляющих произведений историко-революционного жанра - "Расстрел" (Гос. музей Революции СССР). Емкость живописных средств, достигнутая здесь Ивановым, заставляет глубоко проникнуться изображенной трагедией. Поиски художника, проявившиеся в ранней картине "У острога", а затем в полотне "Бунт в деревне", воплощены в "Расстреле" с необычайной остротой.
Пустая серая площадь, стиснутая громадами зданий, разделяет солдат и демонстрантов. Залп. И первые жертвы упали на мостовую. В лучах заходящего солнца зловещими кажутся цветовые контрасты фасадов и торцов зданий: фиолетовый, желтый, багровый, коричневый. Трагическими аккордами на ровно освещенной площади звучат пятна одежд убитых - синее и темно-красное. Отчетливо передан смысл происходящего: мужество идущих с красным знаменем навстречу смерти и жестокость карателей.
С картины "Расстрел" Иванов сделал великолепный офорт (ГМИИ); в этой технике выполнено и другое произведение на историко-революционную тему: "У стенки. Эпизод 1905 года".
"Победители" - так саркастически назвал художник свою акварель (1905, Гос. музей Революции СССР), в которой показаны результаты "победных" действий царских прислужников: заснеженная площадь, трупы и бегущая женщина с маленькой девочкой, охваченной ужасом. Смысл царского манифеста о "свободах" Иванов раскрыл в рисунках "Усмирители", "Обыск".
20 октября, в день похорон Н. Баумана, художник был вместе с охранявшими университет от полиции. В рисунках и эскизах Иванова запечатлена эта ночь в университете, который студенты превратили в лазарет. Сохранился также альбом набросков к картине "Похороны Баумана".
Большое место в жизни Иванова занимала педагогическая деятельность. Одиннадцать лет преподавал он в Московском училище живописи, ваяния и зодчества и Строгановском училище. Многие советские художники обязаны ему становлением своего таланта.
Иванов был художником яркого, своеобразного дарования. История России в прошлом и настоящем, "движение жизни" к будущему глубоко раскрыты в его произведениях. Он многое сделал, этот скромный человек, "органически не любивший где бы то ни было выдвигаться на первый план". Умер С. В. Иванов в возрасте сорока шести лет, 3 августа 1910 года.
Использованы материалы статьи Дмитриенко А.Ф. из книги: Дмитриенко А.Ф., Кузнецова Э.В., Петрова О.Ф., Федорова Н.А. 50 кратких биографий мастеров русского искусства. Ленинград, 1971 г.
Николай Дмитриевич Дмитриев-Оренбургский1 (13) апреля 1837 или 1 ноября 1838, Нижний Новгород - 21 апреля (3 мая) 1898, Санкт-Петербург
Иван Крамской Портрет художника Николая Дмитриевича Дмитриева-Оренбургского. 1866 г.
Русский жанровый и батальный живописец, график, академик и профессор батальной живописи Императорской академии художеств, участник «бунта четырнадцати», один из учредителей Санкт-Петербургской артели художников.
Николай родился в семье помещика Оренбургской губернии в Нижнем Новгороде, детство провел в родительском доме отца, затем окончил губернскую гимназию в Уфе, а позже переехал с родителями в Санкт-Петербург. Здесь юноша стал готовиться к поступлению в юнкерскую школу. Неизвестно, каким образом родители Николая были знакомы известным живописцем Василием Козьмичом Шебуевым
(2 (13)апреля 1777, Кронштадт - 16(28) июня 1855, Санкт-Петербург) – действительным статским советником, академиком, с 1832 года заслуженным ректором Императорской Академии художеств. Также историки молчат, насколько рьяно и с какого возраста мальчик увлекся рисованием. Но факт остается фактом, по совету Шебуева Николай, как написали в журнале «Нива» в 1898 году, «в виду обнаружившегося таланта», поступил в Императорскую Академию, где стал студентом ученика Шебуева, академиста в живописи и академика в звании – Федора Бруни.
Фёдор (Фиделио) Антонович Бруни
(10 июня 1799, Милан – 30 августа (11 сентября) 1875, Петербург) в 1855 году был назначен ректором Академии по отделу живописи и ваяния, в 1866 году создал и возглавил мозаичное отделение. Бруни вообще был титулованным живописцем – почётным членом Академий искусств в Болонье и Милане, почётным профессором флорентийской Академии художеств и Академии Святого Луки в Риме.
В Академии Николай делал большие успехи, за годы обучения он получил на академических конкурсах четыре малые и одну большую серебряную медали. В 1860 году он наконец-то был удостоен Малой золотой медали за программную картину «Олимпийские игры». Следующие два года художник работал над созданием больших полотен «Великая княгиня София Витовитовна на свадьбе великого князя Василия Темного» (1861, Иркутский областной художественный музей им. В. П. Сукачёва) и «Стрелецкий бунт» (1862, Таганрогский художественный музей), рассчитывая, наконец-то, получить Большую золотую медаль. Кстати, это первое обращение Дмитриева-Оренбургского к теме Петра I.
Николай Дмитриев-Оренбургский Великая княгиня София Витовтовна на свадьбе великого князя Василия Тёмного. 1861 г. Иркутский художественный музей им. В.П. Сукачева
Николай Дмитриев-Оренбургский Стрелецкий бунт. 1862 г. Таганрогская картинная галерея
Николай Дмитриев-Оренбургский Царевич Пётр. Этюд к картине Стрелецкий бунт. 1862 г.
Увы, представленные работы не получили желаемой награды, но художник решил участвовать в конкурсе третий раз. Но как раз в том самом, 1863 году в Академии случился известный «бунт 14-и выпускников» во главе с Иваном Крамским, отказавшихся от исполнения предложенной им программной темы. Дмитриев-Оренбургский в числе этой группы «бунтарей» покинул Академию художеств, получив скромное звание классного художника II степени. Он тут же принял участие в создании Санкт-Петербургской артели художников, членом которой состоял до 1871 года. В творчестве художник увлекся народным жанром, стал интересоваться жизнью простого народа, каждое лето выезжал в деревню, изучая жизнь крестьян.
Николай Дмитриев-Оренбургский Деревенская сценка. 1860-е гг. Пермская картинная галерея
Кроме жанровых полотен Дмитриев-Оренбургский также писал портреты и много иллюстрировал, в частности, произведения Николая Некрасова и Ивана Тургенева.
Николай Дмитриев-Оренбургский Портрет женщины в открытом платье. Донецкий художественный музей
Николай Дмитриев-Оренбургский Женщина, играющая со своей собакой. 1868 г.
В 1868 году на Академической выставке была отмечена его картина «Утопленник в деревне» (Русский музей), за нее художник II степени получил звание академика.
Николай Дмитриев-Оренбургский Утопленник в деревне. 1868 г. Русский музей, СПб
С этого времени Николай, чтобы его не путали с другими живописцами Дмитриевыми, начал подписываться двойной фамилией, добавив к своей эпитет «Оренбургский». Хотя поисковик мне рассказал, что все известные художники Дмитриевы родились уже в ХХ веке, а о современниках-однофамильцах художника есть упоминания лишь о Дмитрии Михайловиче Дмитриеве (1814-1865).
В 1869 году Дмитриев-Оренбургский в составе свиты Великого князя Николая Николаевича Старшего совершил путешествие по Закавказью и Кавказу, а также Харьковской и Воронежской губерниям. Для князя художник во время путешествия составил альбом из 42 карандашных рисунков.
В 1871 году начинается новый этап в жизни и творчестве Дмитриева-Оренбургского. За казенный счет Академии художник отправляется пенсионером на три года за границу. Всё это время он проводит в Дюссельдорфе, где посещает мастерские известных живописцев–жанристов – швейцарца по происхождению Бенжамина Вотье
(Benjamin Vautier, 27 апреля 1829 – 25 апреля 1898) и немца Людвига Кнауса
(Ludwig Knaus, (5 октября 1829, Висбаден ‒ 7 декабря 1910, Берлин). По окончании трехлетнего срока обучения Николай не возвращается на родину, а переезжает во Францию. Последующие десять лет жизни он провел в Париже, эти годы были активным периодом в творчестве художника. Он стал одним из организаторов парижского «Общества взаимного вспоможения и благотворительности русских художников», ежегодно выставлялся на Парижском Салоне, лишь изредка присылая свои работы в Санкт-Петербург, работал для французских иллюстрированных изданий. Большинство работ, написанных во Франции, было продано там же, поэтому данная часть наследия художника «затерялась» в частных коллекциях и до сих пор неизвестна широкому зрителю. Впрочем, как пишут историки, живя в Париже, Дмитриев-Оренбургский в своем творчестве не порывал с родиной, поскольку писал, в основном, жанровые картины русского быта.
Николай Дмитриев-Оренбургский И.С. Тургенев на охоте. 1879 г.
Но именно во Франции он перешел от жанровой к батальной живописи, причиной этому стала русско-турецкая война 1877-1878 годов за освобождение балканских народов от турецкого ига и патриотические чувства самого художника. Некоторые источники пишут о том, что Дмитриев-Оренбургский даже отправился в действующую армию. Но, истины ради, стоит заметить, что этого не было. В Военной энциклопедии, выпущенной в 1911-1914 годах, указано, что «художник не был подготовлен к изображению военного быта, поскольку во время войны он жил в Париже».
Николай Дмитриев-Оренбургский У колодца.
Николай Дмитриев-Оренбургский Портрет русского добровольца. 1878 г.
Уже по окончании войны Дмитриев-Оренбургский представил несколько эскизов картин, изображающих моменты военных действий русской армии, императору Александру II. Удостоившись Высочайшего одобрения и благодаря личному знакомству с Великим князем Николаем Николаевичем, художник от самого императора получает заказ на серию батальных картин, посвященных русско-турецкой войне. Отныне военная тема становится основной в творчестве художника. Искусствоведы подсчитали, что он написал более тридцати картин, посвященных событиям этой войны.
Николай Дмитриев-Оренбургский Захват Гривицкого редута под Плевной. 1885 г.
Чтобы иметь необходимый материал для работы и возможности для исполнения заказа, художник в 1885 году возвращается в Санкт-Петербург, затем едет «на натуру» в Болгарию. Военная энциклопедия пишет, что «этот большой труд, потребовавший 9 лет жизни, заставляет отвести художнику достойное место в истории нашей батальной живописи». После возвращения на родину картины художника стали появляться на ежегодных художественных выставках и всегда обращали на себя внимание критики. Работы Дмитриева-Оренбургского, среди которых - «Переправа через Дунай», «Сдача Никополя», "Взятие Гривицкого редута», «Бои под Плевной», «Занятие Адрианополя», «Въезд В. К. Николая Николаевича в Тырново» и др., даже получили положительную оценку скупого на похвалы баталиста В.В. Верещагина.
Николай Дмитриев-Оренбургский Переправа русской армии через Дунай у Зимницы 15 июня 1877 года. 1883 г.
Академия художеств еще в 1883 году за картины «Бой на Систовских высотах конвоя императора Александра II» и «Въезд императора в город Плоешты» присудила своему бывшему студенту-бунтарю звание профессора живописи. Серия из десяти картин по велению уже императора Александра III была помещена в Помпеевской галерее Зимнего дворца. А картина «Представление Османа-паши императору Александру II» в свое время была изображена во всех иллюстрированных журналах и напечатана на почтовых открытках.
Николай Дмитриев-Оренбургский Представление Османа-паши императору Александру II. 1890-е гг.
Полное название картины - Пленного Осман-Пашу, командовавшего турецкими войсками в Плевне, представляют Его Императорскому Высочеству Государю Императору Александру II, в день взятия Плевны русскими войсками 29 декабря 1877 года.
Впрочем, авторы всё той же Военной энциклопедии очень критично отнеслись к батальной живописи Дмитриева-Оренбургского. Энциклопедия написала: «В этих картинах художник является представителем реализма, стремящимся к правдивости и простоте изображения, но, при отсутствии сильного таланта и непосредственных боевых впечатлений, он не смог придать своим картинам ни исторического величия, ни драматической выразительности. Это реалистически-приличные, но сухие иллюстрации, не привлекающие внимания своей художественной стороной». Стоит заметить, что эта энциклопедия была издана уже после смерти художника.
Николай Дмитриев-Оренбургский Генерал Н.Д.Скобелев на коне. 1883 г.
Николай Дмитриев-Оренбургский Въезд Великого князя Николая Николаевича в Тырново 30 июня 1877 года. 1885 г.
Николай Дмитриев-Оренбургский Военные в деревне. 1897 г.
Отмечу также, что Дмитриев-Оренбургский не забросил совсем и свою любимую жанрово-народную тему. В 1880-е годы он представил на выставках новые работы: «Около деревни», «Встреча», «Крестьянская девушка», «Воскресение в деревне», увы, судьба некоторых из этих картин неизвестна.
Николай Дмитриев-Оренбургский Встреча. 1888 г. Одесский художественный музей
Николай Дмитриев-Оренбургский Воскресенье в деревне. 1884 г.
Известное полотно «Пожар в деревне» (1885), например, приобрел для своей коллекции сам Государь Император, теперь картина хранится в Русском музее.
Николай Дмитриев-Оренбургский Пожар в деревне. 1885 г.
Активно продолжал работать Дмитриев-Оренбургский в области книжной иллюстрации, сотрудничал с журналами «Нива», «Пчела», «Север», «Живописное обозрение» и др. Помимо иллюстраций к произведениям Пушкина, Тургенева и Некрасова, художник создал большую серию исторических рисунков, изображающих события времен Ивана Грозного, Петра Великого и Екатерины II. Причем, критики отмечали «глубокое знание эпохи и умение уловить психологию исторических лиц». Представленная ниже серия гравюр, выполненная
Умер Николай Дмитриевич Дмитриев-Оренбургский в 1898 году в Санкт-Петербурге в возрасте 60 лет.
Основные источники – Википедия, электронные энциклопедии и журнал «Нива» за 1898 год.
Биография художника, творческий путь. Галерея картин.
Иванов Сергей Васильевич
(1864 - 1910)
Иванов Сергей Васильевич, русский живописец. Учился в Московском училище живописи, ваяния и зодчества (1878-82 и 1884-85) у И. М. Прянишникова, Е. С. Сорокина и в петербургской АХ (1882-84). Жил в Москве. Много путешествовал по России, в 1894 посетил Австрию, Италию, Францию. Член Товарищества передвижных художественных выставок (с 1899) и один из основателей Союза русских художников. Преподавал в Московском училище живописи, ваяния и зодчества (с 1900) и московском Строгановском художественно-промышленном училище (с 1899). Во 2-й половине 1880-х - начале 1890-х гг. работал над жанровыми картинами (в которых большую роль играет пейзаж), рисунками и литографиями, посвященными трагической судьбе русских крестьян-переселенцев и узников царских тюрем ("У острога", 1885, "В дороге. Смерть переселенца", 1889, - обе картины в Третьяковской галерее). Принимал участие в революционных событиях 1905 и одним из первых среди русских художников обратился к теме революционной борьбы русского крестьянства и пролетариата ("Бунт в деревне", 1889, "Расстрел", 1905, - обе картины в Музее Революции СССР в Москве; "Этап", 1891, картина не сохранилась; офорты "Расстрел", "У стенки. Эпизод 1905 года", оба - между 1905 и 1910).
С 1895 И. обращается к исторической живописи. Жизнь народа и черты национального характера, их связь с грядущими судьбами России - такова мироощущенческая основа его исторических картин, то воплощающих стихийную мощь народного движения ("Смута", 1897, Музей-квартира И. И. Бродского, Ленинград), то с большой убедительностью и исторической достоверностью (порой не без элементов социальной сатиры) воссоздающих бытовые сцены прошлого ("Приезд иностранцев в Москву 17 столетия", 1901, "Царь. 16 век", 1902, - обе в Третьяковской галерее). В творчестве И. социально-критическая направленность сочетается с поисками новых композиционных и цветовых решений, эмоционально обогащающих выразительные возможности жанровой и исторической живописи. Выполнял также иллюстрации.
Лит.: Грановский И. Н ., С. В. Иванов. Жизнь и творчество, М., 1962.
В. М. Петюшенко
БСЭ, 1969-1978
______________________________
Сергей Васильевич Иванов родился 16 июня 1864 года в городе Рузе, Московской губернии в обедневшей дворянской семье. Детские впечатления о пребывании на родине своих предков по отцовской и материнской линии в Воронежской и Самарской губернии надолго сохранились в его памяти и в дальнейшем нашли воплощение в творчестве.
Способности к рисованию у него проявились очень рано, но прежде чем поступить в МУЖВЗ ему пришлось по воле родителей учиться в московском Межевой институте, где преподавалось рисование и черчение. Встреча будущего художника с П.П.Синебатовым, закончившим Академию художеств, значительно изменила его жизнь. Воспользовшись его советом, он приступил к самостоятельному копированию, а затем в 1878 году подал документы в Московское училище живописи, ваяния и зодчества, которое сначала посещал как вольнослушатель. В 1882 году, окончив научный курс и фигурный класс училища, он перевелся в Петербургскую академию художеств, но в 1884 году вернулся в Москву. Отличительные качества характера Иванова - самостоятельность и решительность, сыграли не последнюю роль, когда он совершил очень смелый поступок. В 1885 году он покинул училище, даже не приступив к выпускным работам. Увлеченный жизненными темами, непоседливый, стремящийся к новым впечатлениям, его не смутило, что без конкурсной картины, он получит лишь свидетельство на звание учителя рисования. Идея совершить большое путешествие по разным губерниям России его занимала значительно больше. Художнику захотелось своими глазами увидеть, как складывалась судьба крестьян-переселенцев, огромными толпами движущихся на восток России, после проведенной П.А.Столыпиным реформы, в надежде обрести землю и лучшую жизнь. Это большое путешествие по Московской, Рязанской, Владимирской, Самарской, Оренбургской и Воронежской губернии началось весной 1885 года. Результатом его стала целая серия рисунков, этюдов и картин о жизни переселенцев, среди них наиболее удачной в живописном отношении явилась небольшой холст «Переселенка в вагоне». Картина появилась на ученической выставке 1886 и была куплена В.Д.Поленовым, который с большим вниманием и заботой относился к начинающему живописцу. Надо сказать, что и Иванов, также на протяжении всей жизни, испытывал дружескую привязанность к Поленову. В 1880-х годах он был частым гостем в его доме, участвуя среди другой молодежи в поленовских рисовальных вечерах. «Переселенка в вагоне», по свежести восприятия близкая к этюду, была написана на открытом воздухе, не без влияния Поленова - мастера пленэрной живописи. Работа поражала жизненностью сцены, ярким солнечным освещением, и умело схваченным образом старушки, сидящей в вагоне. Немного позже появились другие этюды и законченные произведения, среди них: «Переселенцы. Одинокие», «В дороге. Смерть переселенца». В них тема безысходной крестьянской жизни доведена до предельной степени социальной заостренности и звучит также мощно, как в лучших работах передвижников. Картина «В дороге. Смерть переселенца» была принята на XVII передвижную выставку, проходившую в 1889 году.
Кроме художественных способностей Иванов обладал научным складом ума. Во время путешествий он всегда производил интересные этнографические, архитектурные, бытовые зарисовки и научные описания. Летом 1886 года в Самарской губернии он натолкнулся на могильники каменного века и серьезно ими заинтересовался. Со временем он собрал любопытную палеонтологическую коллекцию, часть которой была подарена В.Д.Поленову и размещена в усадьбе «Борок». Научные и художественные интересы побудили Иванова серьезно заняться фотографией. Множество снимков, сделанных во время путешествий, затем использовались в работе над историческими картинами. Художник был действительным членом Русского фотографического и географического горного общества.
С.В. Иванов очень много путешествовал. Летом 1888 года по его инициативе была организована совместная с А.Е.Архиповым, С.А.Виноградовым и Е.М.Хрусловым поездка по Волге. От этой поездки сохранилось множество рисунком и этюдов. В августе этого же года Иванов едет с экспедицией на Кавказ, с целью посещения малоизвестных местностей и достижения вершин Большого и Малого Арарата. В книге участников экспедиции - Е.П.Ковалевского и Е.С.Маркова «На горах Араратских», изданной в 1889 году помещены многочисленные рисунки С.Иванова. В 1896 году он оказался в Феодосии, а потом путешествовал по Дагестану. В 1898 совершил поездку по Вятской губернии, затем проследовал в калмыцкие и киргизские степи и на озеро Баскунчак. В 1899 и 1901 его вновь тянет на Волгу. В 1894 году он оказался в Европе, посетив Париж, Вену, Венецию, Милан и Геную, но милее ему были старинные русские города - Ростов, Ярославль, Вологда, Зарайск, в которых он бывал неоднократно.
С 1889 года художника на несколько лет захватила тема арестантов. Получив официальное разрешение на посещение острогов, Иванов почти все время проводит в тюрьмах, зарисовывая находящихся там. Об этом рассказывают многочисленные этюды с изображением суровых лиц и бритых затылков. В 1891 году в течение месяца он ежедневно посещал Саратовскую пересыльную тюрьму. Затем переехав в Аткарск, где также содержались заключенные, он поселился в доме напротив тюрьмы и пишет картины «Этап» и «Татарин на молитве». В последней изображен стоящий во весь рост мусульманин в арестантском халате и тюбетейке, который творит свой вечерний намаз.
Даже работая над серией иллюстраций к двухтомному изданию М.Ю.Лермонтова, предпринятого П.П.Кончаловским в издательстве Кушнерева, он продолжал свою «арестантскую серию». Из пятнадцати иллюстраций, почти все, тем или иным образом, связаны с этой темой. Иллюстрируя стихотворения: «Желание», «Узник», «Сосед», он не стремился передать романтический характер поэзии Лермонтова, а трактовал их буквально и достоверно, пользуясь натурой и теми зарисовками, которые выполнялись в макарьевском остроге.
В 1894 году, желая получить новые впечатления, а также обновить свое искусство, которое, по его мнению, зашло в тупик, С.В.Иванов с женой совершил путешествие в Европу. Художник намеревался целый год провести во Франции, живя в Париже, но впечатления полученные от этого города и состояния современного западного искусства его глубоко разочаровали. Об этой поездке он писал художнику А.А.Киселеву: «Хорошо теперь в России. Хотя я всего месяц здесь, в Париже, но начинаю тосковать - простору нет. Видел Салоны и прочие выставки, и они мне не дали того, что ожидал, здесь из 3000 вещей нашел только 100, на которых можно остановиться …поражает отсутствие жизни». В другом письме тому же адресату он с печалью констатирует: «здесь нет теперь ничего хорошего и ездить сюда учиться нет смысла». Через три месяца Ивановы возвратились в Москву.
Однако эта поездка не прошла даром, обостренное чувство любви к родине, нахлынувшее в Европе и современная французская живопись, как бы отрицательно не воспринимал ее живописец, отразились в его творчестве. С 1895 года он приступил к историческому жанру, а его манера письма заметно раскрепостился. Увлечению историей в значительной степени также способствовало изучение «Истории государства Российского» Н.М.Карамзина.
Первый сюжет, заинтересовавший художника, был связан с историей смутного времени. Большое полотно под названием «Смута» было написано в 1897 году, в старинном городе Зарайске. На картине в экспрессивных позах предстала разбушевавшаяся толпа, чинящая свой жестокий суд над Гришкой Отрепьевым. Работая над ним, художник стремился предельно точно воссоздать эпоху, изображая в произведении подлинные костюмы и старинное оружие: щиты, сабли, секиры, которые он предварительно зарисовал в музее Эрмитажа. На Новгородском базаре ему удалось приобрести несколько старых вещей, помогли и исторические труды, которые он тщательно изучал: «Сказание Массы и Геркмана о Смутном времени в России» и «Сказания современников о Димитрии Самозванце». Однако, несмотря на тщательное исполнение, это произведение, как и ожидал Иванов, не приняли ни на одну выставку.
Зато следующая - «В лесу. Памяти Стефана Пермского и других просветителей инородцев», в которой он нашел удачную композиционную форму для передачи глубокой христианской идеи просветительства языческих племен была взята на Передвижную выставку 1899 года, тогда же он стал полноправным членом Товарищества передвижников.
В эти же годы параллельно Иванов трудился над иллюстрациями к произведениям А.С.Пушкина, вышедшими в1898-1899 году в издательстве Кушнерева. Его привлекала возможность в повести «Капитанской дочки» и «Песни о вещем Олеге», которые он выбрал для иллюстрирования, отразить русскую историю. Особенно занимал художника образ Емельяна Пугачева. Для него он написал несколько портретов, в том числе и свой «Автопортрет в шапке», названный сердитым. Но лучшей все-таки стала иллюстрация изображающая князя Олега и кудесника.
В 1901 году С.В.Иванов вызвал большое удивление, показав на выставке 36-ти свое новое творение - картину «Приезд иностранцев. ХVII век», которую П.М.Третьяков купил сразу еще до открытия выставки. Создавалось впечатление, что это полотно, также как следующее - «Царь. XVI век» было написано другим автором. Невиданная до этого композиционная свобода и использование ярких, практически локальных цветов делали картину необычной и декоративной. Огромные пушистые сугробы снега, маленькие бревенчатые дома, церквушки, написанные с большим чувством, передача ощущения морозного воздуха и патриархального уюта позволили наполнить поэзией сцену из прошлого и придать ей реальность. Очень выразительны фигуры и срезанные рамой лица старика в длиннополой шубе с большой связкой бубликов в руке и молодой особы, которую он спешит увести. Писатель и публицист Г.А.Мачтет поздравляя художника с этой картиной писал: «Как колоссальный гений Виктора Васнецова, окунувшись в высокий родной эпос, дает нам его в образах, воссоздавая представления народа, его понятия, его «красоту», уча нас понимать «народную душу», - так и вы в своей картине «Приезд гостей» воссоздаете нам наше прошлое и далекое…Я дышал той, дикой Москвой, - я не мог оторвать глаз от этого сурового варвара, уводящего глупую пугливую Федору от вражьего «глаза».
В 1903 Иванов побывал в деревне Свистухе Дмитровского уезда Московской губернии и сразу же пленился тихим живописным местом на берегу реки Яхромы. Здесь прожил он последние семь лет, построив по своему проекту небольшой дом и мастерскую. Здесь он написал одну из лучший своих картин «Семья». Она написана на большом холсте, что, безусловно, указывает на то значение, которое придавал художник своей работе. На ней изображена вереница людей, шествующих по пушистому снегу через все село с особой торжественностью и величием. Полотно исполнено в свободной, пастозной манере письма с применением яркой красочной палитры, в которой преобладают белые, желтые, красные и синие тона. Оно поражает оптимистическим и жизнеутверждающим настроем. Огромную роль в раскрытии эмоционального строя произведения выполнил пейзаж. Он поистине превратился в одно из главных действующих лиц. Природу, также как этюды крестьян, Иванов писал зимой на пленэре, сконструировав для этой цели специально на санях обогреваемую мастерскую.
В 1903 году С.В.Иванов принял большое участие в создании творческого объединения «Союз русских художников». В значительной степени оно возникло благодаря его организаторским качествам и боевому, решительному характеру. Сразу же после появления «Союза», художник покинул Товарищество передвижных художественных выставок и до конца своих дней выставлялся только здесь. Страстный характер Иванова, который в буквальном смысле «бросал его на баррикады», отмечали все знавшие его. Во время революции 1905 года он не только проявил сочувствие восставшим, но, как и В.А.Серов, создал много графических и живописных произведений на эту тему, в том числе картину «Расстрел».
Интересную характеристику С.В.Иванова, еще ученика училища, дал М.В.Нестеров в своих воспоминаниях. Он писал: «Вид у него был студента-бунтаря, оборванный, длинные ноги, вихрастая голова. Горячий пылкий человек, искренние горячие увлечения. Всегда помогал речи своим жестом, нарочито страстным. Прямой, безукоризненно честный, и привлекало в нем все…Иванов, с виду суровый, часто проявлял свой юношеский задор и энергию, заражая других. Любил быть коноводом в затеях, но если не удавалось какое-нибудь предприятие, то унывал. Иногда его товарищи за это посмеивались над ним. Бунтарская натура "адского поджигателя"… Пылкий и горячий, он иногда производил впечатление человека резкого даже деспотичного, но под этим скрывалась очень глубокая и мягкая натура». Этот прекрасный словесный портрет дополняет визуальный, исполненный в 1903 году художником И.Э.Бразом. С него устремлен взгляд человека с великой скорбью и напряжением смотрящей в этот непростой мир.
С.В.Иванов внезапно умер от разрыва сердца 16 августа 1910 года в деревне Свистухе, где тихо жил последние годы.
Художник яркого дарования, Иванов родился в Рузе Московской губернии в семье чиновника. Учился в Московском Училище Живописи, Ваяния и Зодчества (1878-1882, 1884-1885) у И.М.Прянишникова и Академии Художеств в Петербурге.
С самого начала направленность его произведений вполне очевидна: история России в прошлом и настоящем. Первая картина «В дороге. Смерть переселенца» (1889), которая принесла художнику известность, была написана в стиле раннего творчества передвижников, но отношение к происходящему уже другое. Смерть кормильца, одиночество осиротевшей семьи - подчеркивается пустынным пейзажем выжженной степи. В картине художник активно использовал художественные средства композиции. Продолжая традиции, Иванов стремился к искусству остродраматическому, чутко передающему «биение человеческой души», которое нашло воплощение в картинах о жизни крестьян («К помещице с просьбой», 1885) и «арестантской» темах («Этап», 1892).
Поиски Ивановым новых композиционных и цветовых решений - неожиданные ракурсы, декоративность плоских цветовых пятен привели художника к участию в создании Союза русских художников.
В 1900 г. в творчестве С.Иванова становится все заметнее влияние импрессионизма. Передача световоздушной среды выделяет главные объекты композиций. Произведения художника характеризует лаконично-заостренная трактовка образов.
С конца 1890-х годов художник работал преимущественно над картинами из русского прошлого. В прошлом России художника влекли прежде всего острые драматические моменты, сила русских народных характеров («Поход москвитян. XVI век», 1903), красота старинного быта («Семья», 1910). Злой иронией были проникнуты работы Иванова из жизни паря, бояр, демонстрируя исторические корни таких явлений, как дремучее мещанство, сановнее чванство. В 1902 голу на выставке «Союза 36» Иванов представил картину «Царь. XVI век». Зимний день, по московской улице движется парадный кортеж, во главе которого торжественно шествуют гридни (стражи) в красных кафтанах. На великолепно украшенной лошади, в богатых одеждах едет царь, толстый и неуклюжий, с поднятым кверху, напыщенным липом. Но люли, в приступе подданнического чувства уткнувшиеся в снег, не могут оценить «величия момента». Используя прием «калорированной композиции», художник максимально приблизил изображение к зрителю, как бы создав «эффект присутствия» его внутри. Эту работу отличает яркий цветовой строй, выразительность силуэтных решений, свободная живопись.
В поисках нового живописного языка, Иванов выступил новатором исторического жанра: его полотна напоминали застывшие кинокадры, захватывающие зрителя своим динамичным ритмом («Приезд иностранцев в Москву XVII столетия», 1901). Последней работой художника стал цикл о событиях 1905 года («Расстрел»).
Тяжела была жизнь русской деревни.Так называемый переселенческий вопрос волновал в те годы многих представителей передовой русской культуры и искусства. Еще В. Г. Перов, родоначальник критического реализма, не прошел мимо этой темы. Известен, например, его рисунок «Смерть переселенца».
Тягостное впечатление произвели переселенцы на А. П. Чехова, проехавшего в 1890 году по дороге на Сахалин через всю Сибирь. Под влиянием разговоров с Чеховым совершил путешествие по Волге и Каме, на Урал, а оттуда в Сибирь и Н. Телешов. «За Уралом я увидел изнурительную жизнь наших переселенцев, – вспоминал он, – почти сказочные невзгоды и тягости народной мужицкой жизни».
Добрую половину своей жизни провел Иванов в путешествиях по России, внимательно, с живым интересом знакомясь с бытом многоликого трудового люда. В этих беспрестанных странствиях он познакомился и с жизнью переселенцев. «Многие десятки верст прошел он с ними в пыли дорог, под дождем, непогодой и палящим солнцем в степях, – рассказывают друзья Иванова, – много ночлегов провел с ними, заполняя свои альбомы рисунками и заметками, много трагических сцен прошло перед его глазами».
Бессильный помочь этим людям, художник с болью думал о безмерной трагичности их положения и обманчивости их мечтаний о «счастье», которого не суждено было им обрести в условиях царской России.
В конце 1880-х годов Иванов задумал большую серию картин, последовательно рассказывающих о жизни переселенцев. В первой картине – «Русь идет» – художник хотел показать начало их пути, когда люди еще бодры, здоровы и полны светлых надежд. «Переселенцы. Ходоки». 1886 .
Одна из заключительных картин цикла – «В дороге. Смерть переселенца»– самая сильная работа задуманной серии. Другие произведения на эту тему, создававшиеся ранее и позднее рядом писателей и художников, не раскрывали столь глубоко и вместе с тем столь просто трагедию переселенцев во всей ее страшной правде.
«В дороге. Смерть переселенца». 1889
Накаленная зноем степь. Легкое марево тушует линию горизонта. Беспредельной кажется эта выжженная солнцем пустынная земля. Вот одинокая переселенческая семья. Видно, последняя крайность заставила ее остановиться на этом голом месте, ничем не защищенном от палящих солнечных лучей.
Умер глава семьи, кормилец. Что ожидает несчастных мать и дочь в будущем – такой вопрос невольно задает себе всякий при взгляде на картину. А ответ ясен. Он читается в распростертой на голой земле фигуре матери. Нет слов и нет слез у убитой горем женщины.
В немом отчаянии скребет она скрюченными пальцами сухую землю. Тот же ответ читаем мы и в растерянном, почерневшем, словно потухший уголек, личике девочки, в ее застывших от ужаса глазах, во всей ее оцепеневшей истощенной фигурке. Надежды на какую бы то ни было помощь нет!
А ведь совсем еще недавно жизнь теплилась в маленьком перевозном домике. Потрескивал костер, готовился скудный обед, хлопотала подле огня хозяйка. Вся семья мечтала о том, что где-то далеко, в неведомом, благословенном крае, скоро начнется для нее новая, счастливая жизнь.
Теперь рушилось все. Умер главный работник, очевидно, пала и истощенная лошадь. Уже не нужны более хомут и дуга: они небрежно брошены возле телеги. Погас огонь в очаге. Опрокинутый ковш, голые палки пустого треножника, вытянутые, словно руки, в немой тоске пустые оглобли, – как все это безнадежно печально и трагично!
Переселенцы (Обратные переселенцы), 1888г
Иванов сознательно добивался именно такого впечатления. Подобно Перову в «Проводах покойника», он замкнул горе узким кругом семьи, отказавшись от фигур сочувствующих женщин, которые были в предварительном эскизе картины. Желая еще больше подчеркнуть обреченность переселенцев, художник решил не вводить в картину и лошадь, которая также была в эскизе. .
Сила картины Иванова не исчерпывается правдивой передачей конкретного момента. Это произведение являет собой типический образ крестьянской жизни в пореформенной России.
Источники.
http://www.russianculture.ru/formp.asp?ID=80&full
http://www.rodon.org/art-080808191839
Начнем с причин переселения в Сибирь. Основная причина переселения в пореформенную эпоху - экономическая. Крестьяне верили, что в Сибири они будут жить лучше, чем на родине, потому что на родине вся пригодная земля уже распахана, население быстро растет (1.7–2% в год) и количество приходящегося на человека земли соответственно уменьшается, в Сибири же запас годной для обработки земли практически бесконечен. Там, где слухи о богатой жизни в Сибири распространялись среди крестьян, возникало стремление к переселению. Чемпионами переселения были черноземные, но при этом плотно населенные и очень бедные Курская, Воронежская и Тамбовская губернии. Интересно, что нечерноземные (и особенно северные) крестьяне были склонны к переселению в значительно меньшей степени, хотя и были обделены благами природы - они предпочитали осваивать разного рода несельскохозяйственные приработки.
Неужели несчастные персонажи картины доехали из Тамбовской губернии до Сибири на этой маленькой телеге? Конечно же нет. Такой хардкор закончился еще в 1850–х годах. Железная дорога в 1885 году дошла уже до Тюмени. Желающие переселиться в Сибирь отправлялись на ближайшую к месту жительства станцию и заказывали товарный вагон. В таком вагоне, маленьком (6.4х2.7м) и неутепленном, как раз и помещалась - в страшной тесноте и в холоде - крестьянская семья с лошадью, коровой, запасом зерна (на первый год и посев) и сена, инвентарем и домашними вещами. Вагон двигался со скоростью 150–200 км в сутки, то есть путь из Тамбова занимал пару недель.
В Тюмень следовало добраться к самому раннему возможному времени вскрытия Иртыша, то есть к началу марта, и ждать ледохода (который мог произойти то ли немедленно, то ли через полтора месяца). Условия жизни для переселенцев были спартанскими - примитивные дощатые бараки, а для самых невезучих и соломенные шалаши на берегу. Напомним, что в марте в Тюмени еще холодно, в среднем до –10.
Проходил ледоход, и из Тюмени, вниз по Иртышу и затем вверх по Оби, отправлялись немногочисленные и дорогостоящие пароходы (пароход дорого и сложно построить на реке, не сообщающейся с остальной страной ни по морю, ни по железной дороге). Места на пароходах отчаянно не хватало, так что они тащили за собой вереницу примитивных беспалубных барж. Баржи, не имевшие даже элементарного укрытия от дождя, были настолько забиты людьми, что негде было лечь. И даже таких барж не хватало для всех желающих, а остаться до второго рейса в Тюмени - пропустить всё лето, в которое и надо было организовать хозяйство. Неудивительно, что посадка на пароходы по неорганизованности и кипящим страстям напоминала эвакуацию деникинской армии из Новороссийска. Основная масса переселенцев (а их набиралось по 30–40 тысяч в год), направляющаяся на Алтай, сходила с парохода в быстро растущем Барнауле, а если вода была высокой, то еще дальше, в Бийске. От Тюмени до Томска по воде 2400 км, до Барнаула - более 3000. Для старинного парохода, еле–еле волочащегося по многочисленным перекатам в верховьях реки, это полтора–два месяца.
В Барнауле (или Бийске) начиналась самая короткая, сухопутная часть путешествия. Доступные для заселения места были в предгорьях Алтая, в 100–200–300 км от пристани. Переселенцы покупали на пристани сделанные местными ремесленниками телеги (а тот, кто не привез с собой лошадь - и лошадей) и отправлялись в путь. Разумеется, весь крестьянский ивентарь и запас семян никак не может влезть на одну телегу (в идеальном случае поднимающую 700–800 кг), а вот крестьянину нужна в хозяйстве как раз одна телега. Поэтому желающие поселиться ближе к пристани отдавали имущество на хранение и делали несколько ходок, а отправляющиеся в более дальний путь нанимали еще как минимум одну подводу.
Этим обстоятельством можно объяснить отсутствие в телеге переселенца на картине необходимых крестьянину объемистых предметов - сохи, бороны, запаса зерна в мешках. То ли это имущество хранится в лабазе на пристани и ждет второй поездки, то ли крестьянин нанял подводу и отправил с ней сына–подростка и корову, а сам с женой, дочерью и компактным инвентарем побыстрее поехал на предполагаемое место поселения, чтобы выбрать себе участок.
Где именно и на каких правовых основаниях собирался поселиться наш переселенец? Существовавшие тогда практики были разными. Кое–кто шел легальным путем и приписывался к существующим сельским обществам. Пока у сибирских общин (состоявших из таких же переселенцев предыдущих лет) был большой запас земли, они охотно принимали новичков даром, затем, после разбора лучших земель, за вступительную плату, а затем уже и начинали отказывать вовсе. В каком–то, совершенно недостаточном, количестве казна подготавливала и размечала переселенческие участки. Но большинство переселенцев в описываемую эпоху (1880–е) занималось самозахватом казенной (но совершенно ненужной казне) земли, смело основывая нелегальные хутора и поселки. Казна не понимала, как документально оформить сложившуюся ситуацию, и просто закрывала глаза, не мешая крестьянам и не сгоняя их с земли - вплоть до 1917 земли переселенцев так и не были оформлены в собственность. Впрочем, это не мешало казне облагать крестьян–нелегалов налогами на общем основании.
Какая судьба ждала бы переселенца, если бы он не помер? Этого не мог предугадать никто. Приблизительно у пятой части переселенцев в ту эпоху не получалось прижиться в Сибири. Не хватало рук, не хватало денег и инвентаря, первый год хозяйствования оказывался неурожайным, болезнь или смерть членов семьи - все это приводило к возвращению на родину. При этом, чаще всего, дом возвратившихся был продан, деньги прожиты - то есть они возвращались приживаться у родни, а это было социальное дно деревни. Заметим, что выбравшие легальный путь, то есть вышедшие из своего сельского общества, оказывались в наихудшей позиции - односельчане могли попросту не принять их обратно. Нелегалы же хотя бы имели право вернуться обратно и получить положенный им надел. Прижившиеся в Сибири имели самые различные успехи - распределение на богатые, средние и бедняцкие дворы существенно не отличалось от центра России. Не впадая в статистические подробности, можно сказать, что реально богатели немногие (причем те, у кого и на родине дела шли неплохо), дела же остальных шли по–разному, но все же получше, чем в прежней жизни.
Что теперь будет с семьей умершего? Для начала надо заметить, что Россия - не Дикий Запад, и покойника нельзя просто так похоронить у дороги. В России у каждого, кто проживает вне места своей приписки, есть паспорт, а жена и дети вписываются в паспорт главы семейства. Следовательно, вдове надо как–то снестись с властями, похоронить мужа со священником, оформить метрическую выписку о погребении, получить новые паспорта на себя и детей. Учитывая невероятную разреженность и удаленность официальных лиц в Сибири, и медленность официальных почтовых сношений, решение одной этой проблемы может отнять у бедной женщины как минимум полгода. За это время и будут прожиты все деньги.
Далее вдове предстоит оценить ситуацию. Если она молода и у нее один ребенок (или сыновья подростки, уже вошедшие в рабочий возраст), можно рекомендовать ей снова выйти замуж на месте (в Сибири всегда не хватало женщин) - это и будет самый благополучный вариант. Если же вероятность замужества мала, то бедной женщине придется возвращаться на родину (а без денег этот путь придется проделать пешком, прося по дороге подаяние) и там как–нибудь приживаться у родни. Шансов завести новое самостоятельное хозяйство без взрослого мужчины (что на родине, что в Сибири) у одинокой женщины нет, старое же хозяйство продано. Так что вдова рыдает не зря. У нее не только умер муж - навсегда разбились все жизненные планы, связанные с обретением самостоятельности и независимости.
Примечательно, что на картине изображен отнюдь не самый тяжелый этап пути переселенца. После зимнего путешествия в нетопленом товарном вагоне, жизни в шалаше на берегу замерзшего Иртыша, двух месяцев на палубе переполненной баржи, поездка на собственной телеге по цветущей степи была для семьи более отдыхом и развлечением. К сожалению, бедняга не вынес предшествующих тягот и умер в пути - как и приблизительно 10% детей и 4% взрослых от переселявшихся в Сибирь в ту эпоху. Его смерть можно связать с тяжелой бытовой обстановкой, дискомфортом и антисанитарией, сопровождавшей переселение. Но, хотя это и не очевидно на первый взгляд, картина не свидетельствует о бедности - имущество умершего, скорее всего, не ограничивается небольшим количеством вещей в телеге.
Призыв художника не пропал даром. С момента открытия Сибирской железной дороги (середина 1890–х) власти постепенно начали заботиться о переселенцах. Были построены знаменитые "столыпинские" вагоны - утепленные товарные вагоны с железной печкой, перегородками и нарами. На узловых станциях появились переселенческие пункты с медицинской помощью, банями, прачечными и бесплатным кормлением маленьких детей. Государство начало размечать для переселенцев новые участки, выдавать домообзаводственные ссуды, давать налоговые льготы. Через 15 лет после написания картины таких ужасных сцен стало заметно меньше - хотя, разумеется, переселение продолжало требовать тяжелого труда и оставалось серьезнейшим испытанием силы и мужества человека.
На карте можно проследить путь от Тюмени до Барнаула по воде. Напоминаю, что в 1880–х железная дорога заканчивалась в Тюмени.
На последних курсах Московского училища живописи, ваяния и зодчества Сергей Иванов обращается к острым социальным проблемам. В частности, его внимание привлекло характерное для русской деревни последней четверти XIX века явление: во второй половине 1880-х годов началось переселение в Сибирь.
На изображении: «Переселенцы. Ходоки». 1886.
После реформы 1861 года возникла необходимость в решении земельного вопроса. Правительство видело выход в переселении безземельных крестьян в этот обширный малозаселённый край. Только за последние десятилетия XIX века несколько миллионов крестьян оставили свои ничтожные наделы, убогие избы и отправились на поиски «благодатных земель».
На изображении: "Переселенка в вагоне", 1886.
В одиночку, с женами и детьми, небольшими партиями, унося с собой свой утлый скарб, пешком и на подводах, а если повезет, то и по железной дороге, устремлялись они, вдохновленные утопическими мечтами о «Беловодье» или «Белой Арапии», навстречу тяжелым испытаниям и чаще всего жестоким разочарованиям. Трагедия безземельных крестьян, уходивших со своих исконных мест, из центральных губерний на окраины страны - в Сибирь и сотнями гибнущих в пути, - вот основная мысль цикла картин Иванова. Он запечатлел сцены крестьянской жизни в нарочито тусклых, «скорбных» по колориту картинах о переселенцах.
На изображении: «В дороге. Смерть переселенца». 1889.
С середины 1890-х годов начинается новый период в творчестве художника, связанный с созданием исторических произведений. В исторической живописи Иванова есть черты, роднящие его с искусством Сурикова и Рябушкина. Живописцу понятно состояние возбужденной массы в острые драматические моменты («Смута», 1897, Музей-квартира И. И. Бродского); «По приговору веча», 1896, частное собрание), его влечет сила русских народных характеров и он, подобно Рябушкину, находит красоту в явлениях народного быта, утверждает понимание этой красоты русским человеком. Иванов чутко улавливает живописные искания времени; его произведения этих лет приобретают особую колористическую звучность.
На изображении: "Смутноей время" (Тушинский лагерь)
Иванов выступил новатором исторического жанра, компонуя эпизоды русского Средневековья - в духе стиля модерн - почти как кинокадры, захватывающие зрителя своим динамичным ритмом, «эффектом присутствия» (Приезд иностранцев в Москву XVII столетия, 1901); «Царь. XVI век» (1902), Поход москвитян. XVI век, 1903). В них художник по-новому взглянул на историческое прошлое родины, изображая не героические моменты событий, а сцены быта из древнерусской жизни. Некоторые образы написаны с оттенком иронии, гротеска. В 1908-13 годах выполнил 18 работ для проекта «Картины по русской истории».
На изображении: «Юрьев день». 1908
На изображении: «Поход Войска Московской Руси», XVI век, картина 1903.
На изображении: «Смотр служилых людей», не позднее 1907
Своеобразные черты нервного «протоэкспрессионизма» с особой силой проступили у него в образах первой русской революции, в том числе в знаменитой картине «Расстрел» (1905, Историко-революционный музей «Красная Пресня», филиал ГЦМСИР), поразившей современников пронзительно отчаянным звучанием протеста.
Во время вооруженного восстания 1905 года в Москве он был его свидетелем и участником - оказывал помощь раненым в уличных боях студентам прямо в здании Московского университета на Моховой улице. Сохранились его рисунки жандармов и казаков, которые во время восстания квартировали в Манеже, возле Кремля.
Позже художник работает над картиной «Едут! Карательный отряд» (1905-1909, ГТГ).
На изображении: Едут! Карательный отряд.
На изображении: Семья, 1907 г.
На изображении: Приезд воеводы
На изображении: Немец, 1910
На изображении: Бунт в деревне, 1889 г.
На изображении: У острога. 1884 год
На изображение: Приезд иностранцев. XVII век. 1901 год
На изображении: Холопы боярские. 1909 год
Российская Империя
сюжетные картины
Серге́й Васи́льевич Ивано́в (4 (16) июня, Руза - 3 (16) августа, деревня Свистуха (ныне Дмитровского района Московской области)) - русский живописец.
Биография
Ранние годы
К последнему периоду обучения относятся картины «Больная» (1884, местонахождение неизвестно), «У кабака» (1885, местонахождение неизвестно), «К помещице с просьбой» (1885; местонахождение неизвестно), «У острога» (1884-1885, ГТГ), «Агитатор в вагоне» (1885, ГЦМСИР). К этому времени относится начало работы над темой переселенчества (цикл 1885-1890 гг.).
Переселенческая тема (1885-1890)
Уже на последних курсах Сергей Иванов обращается к острым социальным проблемам. В частности, его внимание привлекло характерное для русской деревни последней четверти XIX века явление: во второй половине 1880-х годов началось переселение в Сибирь. После реформы 1861 года возникла необходимость в решении земельного вопроса. Правительство видело выход в переселении безземельных крестьян в этот обширный малозаселённый край. Только за последние десятилетия XIX века несколько миллионов крестьян оставили свои ничтожные наделы, убогие избы и отправились на поиски «благодатных земель». В одиночку, с женами и детьми, небольшими партиями, унося с собой свой утлый скарб, пешком и на подводах, а если повезет, то и по железной дороге, устремлялись они, вдохновленные утопическими мечтами о «Беловодье » или «Белой Арапии», навстречу тяжелым испытаниям и чаще всего жестоким разочарованиям. Трагедия безземельный крестьян, уходивших со своих исконных мест, из центральных губерний на окраины страны - в Сибирь и сотнями гибнущих в пути, - вот основная мысль цикла картин Иванова. Он запечатлел сцены крестьянской жизни в нарочито тусклых, «скорбных» по колориту картинах о переселенцах.
Испросив в Московском художественном обществе свидетельство на «проезд и жительство» в ряде губерний от Московской до Оренбургской, Иванов расстается с училищем, не получив даже свидетельства на звание учителя рисования. С этого времени Иванов становится своеобразным летописцем трагического явления в жизни русского пореформенного крестьянства.
Художественный критик Сергей Глаголь (псевдоним С.С. Голоушева) так рассказывает об этом периоде жизни и творчества Иванова:
«… Десятки вёрст прошёл он с переселенцами в пыли русских дорог, под дождём, непогодой и палящим солнцем в степях, много ночлегов провёл с ними, заполняя свой альбом рисунками и заметками, много трагических сцен прошло перед его глазами, и в голове его сложился ряд картин, действительно способных нарисовать эпопею русских переселений».
В картинах и рисунках Иванова предстают ужасающие сцены переселенческой жизни. Надежда и отчаяние, болезни и смерть рядом с людьми, странствующими по просторам России - «Переселенцы. Ходоки» (, БГХМ им. М. В.Нестерова), «Обратные переселенцы» (1888, Национальная галерея Республики Коми) и первая серьезная картина художника «В дороге. Смерть переселенца» (, ГТГ), принёсшая молодому художнику известность.
Следующим разделом социальной эпопеи Иванова была «арестантская серия». Работа над ней по времени иногда смыкалась с «переселенческим циклом»; тогда же художник создал: «Беглый», эскиз (1886, ГТГ), «Бунт в деревне» (, ГЦМСИР), «Отправка арестантов» (, ГЦМСИР), «Бродяга» (, местонахождение неизвестно). Картина «Этап» (, картина погибла, вариант в Саратовский государственный художественный музей им. А.Н.Радищева) словно подытоживает «арестантскую серию».
На рубеже 1889-1890 годов Сергей Иванов наряду с Серовым, Левитаном, Коровиным - признанный лидер среди московских художников молодого поколения. Тогда же он посещал поленовские «рисовальные вечера», которые организовывали В. Д. Поленов и его супруга, и находил там поддержку и одобрение.
Период исторических произведений
С середины 90-х годов начинается новый период в творчестве художника, связанный с созданием исторических произведений. В исторической живописи Иванова есть черты, роднящие его с искусством Сурикова и Рябушкина. Живописцу понятно состояние возбужденной массы в острые драматические моменты («Смута», Музей-квартира И. И. Бродского); «По приговору веча», частное собрание), его влечет сила русских народных характеров и он, подобно Рябушкину, находит красоту в явлениях народного быта, утверждает понимание этой красоты русским человеком. Иванов чутко улавливает живописные искания времени; его произведения этих лет приобретают особую колористическую звучность.
Однако поиск иных тем и способов выражения внутреннего состояния продолжался. Иванов, неудовлетворенный (по его словам) «милыми сценками», преобладавшими в бытовом жанре передвижников, стремился к искусству остродраматическому, чутко передающему «биение человеческой души». Он постепенно, возможно, под влиянием работы на пленэре изменил свой рисунок и палитру. Это произошло в, в годы создания Союза русских художников, в котором Иванов сыграл определенную роль. Художник обратился к историческому жанру, писал портреты своих близких, иллюстрировал книги. Он оставался художником-реалистом, несмотря на наступившие времена поисков, модерна, отказа от предметного искусства.
Иванов выступил новатором исторического жанра, компонуя эпизоды русского Средневековья - в духе стиля модерн - почти как кинокадры, захватывающие зрителя своим динамичным ритмом, «эффектом присутствия» (Приезд иностранцев в Москву XVII столетия,); «Царь. XVI век» (1902), Поход москвитян. XVI век, 1903). В них художник по-новому взглянул на историческое прошлое родины, изображая не героические моменты событий, а сцены быта из древнерусской жизни. Некоторые образы написаны с оттенком иронии, гротеска.
Революционные годы - последние годы
Позже художник работает над картиной «Едут! Карательный отряд» (- , ГТГ).
Он преподавал в Строгановском художественно-промышленном училище (1899-1906), в Московском училище живописи, ваяния и зодчества (1900/1903-1910).
Был участником выставок Московского общества любителей художеств (1887, 1889, 1894), Товарищества передвижников (1887-1901), «36 художников» (1901, 1902), «Мир искусства» (1903), Союза русских художников (1903-1910).
Плодотворно работал и как мастер офорта и литографии, а также как иллюстратор произведений Н.В. Гоголя, М.Ю. Лермонтова, А.С. Пушкина и др.
Умер Иванов в возрасте 46 лет от сердечного приступа 3 (16) августа года у себя на даче в деревне Свистуха на берегу речки Яхромы.
Галерея
Литература
- «1989. Сто памятных дат». Художественный календарь. Ежегодное иллюстрированное издание. М. 1988. Статья В. Петрова.
- А. Ф. Дмитриенко, Э. В. Кузнецова, О. Ф. Петрова, Н. А. Федорова. «50 кратких биографий мастеров русского искусства». Ленинград, 1971 г. Статья А. Ф. Дмитриенко.
На последних курсах Московского училища живописи, ваяния и зодчества Сергей Иванов обращается к острым социальным проблемам. В частности, его внимание привлекло характерное для русской деревни последней четверти XIX века явление: во второй половине 1880-х годов началось переселение в Сибирь.
На изображении: «Переселенцы. Ходоки». 1886.
После реформы 1861 года возникла необходимость в решении земельного вопроса. Правительство видело выход в переселении безземельных крестьян в этот обширный малозаселённый край. Только за последние десятилетия XIX века несколько миллионов крестьян оставили свои ничтожные наделы, убогие избы и отправились на поиски «благодатных земель».
На изображении: "Переселенка в вагоне", 1886.
В одиночку, с женами и детьми, небольшими партиями, унося с собой свой утлый скарб, пешком и на подводах, а если повезет, то и по железной дороге, устремлялись они, вдохновленные утопическими мечтами о «Беловодье» или «Белой Арапии», навстречу тяжелым испытаниям и чаще всего жестоким разочарованиям. Трагедия безземельных крестьян, уходивших со своих исконных мест, из центральных губерний на окраины страны — в Сибирь и сотнями гибнущих в пути, — вот основная мысль цикла картин Иванова. Он запечатлел сцены крестьянской жизни в нарочито тусклых, «скорбных» по колориту картинах о переселенцах.
На изображении: «В дороге. Смерть переселенца». 1889.
С середины 1890-х годов начинается новый период в творчестве художника, связанный с созданием исторических произведений. В исторической живописи Иванова есть черты, роднящие его с искусством Сурикова и Рябушкина. Живописцу понятно состояние возбужденной массы в острые драматические моменты («Смута», 1897, Музей-квартира И. И. Бродского); «По приговору веча», 1896, частное собрание), его влечет сила русских народных характеров и он, подобно Рябушкину, находит красоту в явлениях народного быта, утверждает понимание этой красоты русским человеком. Иванов чутко улавливает живописные искания времени; его произведения этих лет приобретают особую колористическую звучность.
На изображении: "Смутноей время" (Тушинский лагерь)
Иванов выступил новатором исторического жанра, компонуя эпизоды русского Средневековья — в духе стиля модерн — почти как кинокадры, захватывающие зрителя своим динамичным ритмом, «эффектом присутствия» (Приезд иностранцев в Москву XVII столетия, 1901); «Царь. XVI век» (1902), Поход москвитян. XVI век, 1903). В них художник по-новому взглянул на историческое прошлое родины, изображая не героические моменты событий, а сцены быта из древнерусской жизни. Некоторые образы написаны с оттенком иронии, гротеска. В 1908-13 годах выполнил 18 работ для проекта «Картины по русской истории».
На изображении: «Юрьев день». 1908
На изображении: «Поход Войска Московской Руси», XVI век, картина 1903.
На изображении: «Смотр служилых людей», не позднее 1907
Своеобразные черты нервного «протоэкспрессионизма» с особой силой проступили у него в образах первой русской революции, в том числе в знаменитой картине «Расстрел» (1905, Историко-революционный музей «Красная Пресня», филиал ГЦМСИР), поразившей современников пронзительно отчаянным звучанием протеста.
Во время вооруженного восстания 1905 года в Москве он был его свидетелем и участником — оказывал помощь раненым в уличных боях студентам прямо в здании Московского университета на Моховой улице. Сохранились его рисунки жандармов и казаков, которые во время восстания квартировали в Манеже, возле Кремля.
Позже художник работает над картиной «Едут! Карательный отряд» (1905—1909, ГТГ).
На изображении: Едут! Карательный отряд.
На изображении: Семья, 1907 г.
На изображении: Приезд воеводы
На изображении: Немец, 1910
На изображении: Бунт в деревне, 1889 г.
На изображении: У острога. 1884 год
На изображение: Приезд иностранцев. XVII век. 1901 год
На изображении: Холопы боярские. 1909 год
Переселенцы целыми деревнями поднимались с насиженных мест и длинными вереницами тянулись по пыльным дорогам России из Курской, Тамбовской, Пензенской, Ярославской, Черниговской губернии. Немногие выдерживали испытания тяжелого пути. Картина «В дороге. Смерть переселенца» Сергея Иванова как нельзя лучше иллюстрирует данную тему.
Так называемый переселенческий вопрос волновал в те годы многих представителей передовой русской культуры и искусства. Не остался в стороне от темы родоначальник критического реализма Василий Перов. Тягостное впечатление произвели переселенцы на писателя Антона Чехова, проехавшего в 1890 году по дороге на Сахалин через всю Сибирь. Под влиянием разговоров с Чеховым совершил путешествие по Волге и Каме, на Урал, а оттуда в Сибирь и Николай Телешов. Серия его рассказов является ближайшей аналогией к картине Сергея Васильевича Иванова «В дороге. Смерть переселенца», которая сейчас находится в Третьяковской галерее.
Художник задумал серию картин
Добрую половину своей жизни провёл Сергей Иванов в путешествиях по России. В этих беспрестанных странствиях он познакомился с жизнью переселенцев. «Многие десятки верст прошел он с ними в пыли дорог, под дождем, непогодой и палящим солнцем в степях, – рассказывают друзья Иванова, – много ночлегов провел с ними, заполняя свои альбомы рисунками и заметками, много трагических сцен прошло перед его глазами».
В конце 1880-х годов Иванов задумал большую серию картин, последовательно рассказывающих о жизни переселенцев. В первой картине – «Русь идёт» – художник хотел показать начало их пути, когда люди еще бодры, здоровы и полны светлых надежд.
В следующих картинах предполагалось познакомить зрителя с трудностями дороги и первыми лишениями. Серия должна была заключаться драматическими сценами страданий и трагической гибели переселенцев. Однако до завершения художником были доведены не все работы. Иванов воплотил в художественные образы лишь самые характерные и наиболее врезавшиеся в его сознание жизненные впечатления.
Одна из заключительных картин цикла «В дороге. Смерть переселенца» считается самой сильной работой задуманной серии. Именно она принесла художнику известность. Искусствоведы были едины в своём мнении - до Иванова никто не смог раскрыть столь глубоко и вместе с тем столь просто трагедию переселенцев.
Картина В дороге. Смерть переселенца стала самой сильной работой Сергея Иванова
В степи стоит телега. Рядом с ней в беспорядке разбросан домашний скарб. Лошади нет. На её месте перед телегой лежит покойник, укрытый белым полотенцем, с иконой в руках. Рядом с покойником лежит лицом вниз и рыдает вдова. Девочка лет семи–восьми смотрит на происходящее с диковатым и смутным выражением. Обстановка показывает, что переселенец умер скоропостижно. Скорее всего семья остановилась, лошадь распрягли, начали разводить костёр, а тут глава семейства и скончался. Подобно Перову в «Проводах покойника», Иванов замкнул горе узким кругом семьи. И точно также нельзя услышать ответа на вопрос: что будет с семейством?
Надо отметить, что сила картины Иванова заключается не только в том, что он сумел правдиво передать событие. Своей работой художник сумел обратить внимание властей на проблему переселенцев. Его призыв не пропал даром. С момента открытия Сибирской железной дороги, случилось это в середине 90-х годов XIX столетия, власти постепенно начали заботиться о переселенцах. Были построены знаменитые «столыпинские» вагоны - утепленные товарные вагоны с железной печкой, перегородками и нарами. На узловых станциях появились переселенческие пункты с медицинской помощью, банями, прачечными и бесплатным кормлением маленьких детей. Государство начало размечать для переселенцев новые участки, выдавать домообзаводственные ссуды, предоставлять налоговые льготы. Через 15 лет после написания картины таких ужасных сцен стало заметно меньше. Однако переселение оставалось серьезнейшим испытанием силы и мужества человека и не каждый решался срываться с места на поиску лучшей жизни.
Отец хотел увидеть сына инженером
Сергей Иванов родился 4 (16) июня 1864, в городке Руза Московской губернии в семье акцизного чиновника. Художественные наклонности у него проявились рано, однако его отец прочил сына в инженеры. Так после окончания уездного училища в 1875 году в возрасте 11 лет Сергей, по воле отца, поступил в Константиновский межевой институт.
Институт тяготил его, и по совету П. П. Синебатова, сослуживца отца, «вечного студента» Академии художеств и с благословения Василия Перова, высоко оценившего его рисунки, 14-летний Сергей Иванов как «вольный посетитель сверх контингента» начинает заниматься в Московском училище живописи, ваяния и зодчества и вскоре оставляет институт. Среди его наставников были Илларион Прянишников, Евграф Сорокин. Затем он поступает в петербургскую Академию художеств. Но материальные затруднения и неудовлетворенность академическими порядками заставляют его покинуть Академию и вновь вернуться в Москву. В 1884 он возвращается в Московское училище живописи, ваяния и зодчества.
В это время он создает картины «Больная», «У кабака», «К помещице с просьбой», «У острога», «Агитатор в вагоне». Именно тогда начинает работать над темой переселенчества.
Признаный лидер среди московских художников
Летописец пореформенного крестьянства
Испросив в Московском художественном обществе свидетельство на «проезд и жительство» в ряде губерний от Московской до Оренбургской, Иванов расстается с училищем, не получив даже свидетельства на звание учителя рисования. С этого времени Иванов становится своеобразным летописцем трагического явления в жизни русского пореформенного крестьянства.
Художественный критик Сергей Глаголь (псевдоним Сергея Голоушева) так рассказывает об этом периоде жизни и творчества Иванова:
« … Десятки вёрст прошёл он с переселенцами в пыли русских дорог, под дождём, непогодой и палящим солнцем в степях, много ночлегов провёл с ними, заполняя свой альбом рисунками и заметками, много трагических сцен прошло перед его глазами, и в голове его сложился ряд картин, действительно способных нарисовать эпопею русских переселений».
В картинах и рисунках Иванова предстают ужасающие сцены переселенческой жизни. Надежда и отчаяние, болезни и смерть рядом с людьми, странствующими по просторам России.
Следующим разделом социальной эпопеи Иванова была «арестантская серия». Работа над ней по времени иногда смыкалась с «переселенческим циклом».
На рубеже 1889-1890 годов Сергей Иванов становится признанным лидером среди московских художников молодого поколения. Тогда же он посещал поленовские «рисовальные вечера», которые организовывали Василий Поленов и его супруга, и находил там поддержку и одобрение.
Период исторических произведений
С середины 1890-х годов начинается новый период в творчестве художника, связанный с созданием исторических произведений. В исторической живописи Иванова есть черты, роднящие его с искусством Сурикова и Рябушкина. Живописцу понятно состояние возбужденной массы в острые драматические моменты. Его влечет сила русских народных характеров и он, подобно Рябушкину, находит красоту в явлениях народного быта, утверждает понимание этой красоты русским человеком. Иванов чутко улавливает живописные искания времени; его произведения этих лет приобретают особую колористическую звучность. В это время он пишут картины «Смута» и «По приговору веча».
В 1899 году Сергей Иванов был принят в «Товарищество передвижников». В настоящее время его, наряду с Архиповым, Рябушкиным, причисляют к «поздним передвижникам», то есть ко второму поколению художников-передвижников, существенно обновивших изобразительный язык представителей старшего поколения.
Однако поиск иных тем и способов выражения внутреннего состояния продолжался. Иванов, неудовлетворенный «милыми сценками», преобладавшими в бытовом жанре передвижников, стремился к остродраматическому искусству. Он постепенно изменил свой рисунок и палитру. Это произошло в 1903, в годы создания Союза русских художников. К слову, в том что этот Союз появился, имеется заслуга и самого художника.
Новатор исторического жанра
В этот период Иванов выступил новатором исторического жанра, компонуя эпизоды русского Средневековья - в духе стиля модерн - почти как кинокадры, захватывающие зрителя своим динамичным ритмом, «эффектом присутствия». В своих картинах «Царь. XVI век», «Приезд иностранцев в Москву XVII столетия», художник по-новому взглянул на историческое прошлое родины. Он сумел изобразить не героические моменты событий, а сцены быта из древнерусской жизни. Некоторые образы написаны с оттенком иронии, гротеска.
Во время вооруженного восстания 1905 года в Москве он был его свидетелем и участником - оказывал помощь раненым в уличных боях студентам прямо в здании Московского университета на Моховой улице. Сохранились его рисунки жандармов и казаков, которые во время восстания квартировали в Манеже, возле Кремля. Картину, о которой пойдет речь, Иванов не показал даже своим близким. Поэтому неизвестно точно, как он хотел её назвать. Картину после смерти художника обнаружила его жена и показала её на посмертной выставке под названием «Эскиз», хотя это законченная работа. Название «Расстрел» картина получила уже при советской власти. Позже художник работает над картиной «Едут! Карательный отряд».
Кроме того Иванов плодотворно работал как мастер офорта и литографии, а также как иллюстратор произведений Николая Гоголя, Михаила Лермонтова, Александра Пушкина и др.
Умер Иванов в возрасте 46 лет от сердечного приступа 3 (16) августа 1910 года у себя на даче в деревне Свистуха на берегу речки Яхромы.
Рецензии
Приветствую Наталья)))
Какие вы незнакомые картины стали...экспонировать)))
С интересом прочитал и внимательно рассмотрел картину...
Вы сравнили с Перовым (Проводы покойника)...
Но мне перовская картина кажется мощнее...
Она как бы более жизненна...
Первое что мне "резануло" по глазам в предлагаемой ивановской картине - так это некоторая неестественность ситуации.
Одежда да и скарб и вообще обстановка какая то НЕ ТИПИЧНАЯ для переселенца...
Лично мне слабо верится что на этой...хм...тележке они отправились в длительный путь...
Обстановка скорее соответствует выезду в поле или на сенокос... НЕДАЛЕКО ОТ ДОМА...
на таких повозках цыгане кочуют... насколько я знаком из картин и кинематографа...
Но цыгане кочую большим табором...много повозок и весьма безопаснее если много людей...
И именно в этом плане перовская картина выигрывает...
Там ситуация выписана именно в "бытовых" оттенках...
Перовская картина, на мой взгляд, более правдивая..
Но все равно с интересом прочитал, ибо ранее не был знаком!!!
