У нас есть судмедэксперт. Хороший дядька, мы с ним дружим. Да и сталкиваемся частенько. Иногда коньячок попиваем, иногда водочку. Дык вот, он хороший рассказчик, и под это дело рассказывает замечательнейшие истории. На авторство не претендую, на аутентичность тоже. Вольный пересказ от первого лица.

История первая. "Холодильщик".
Дело было то-ли 30 апреля, то-ли ещё перед каким праздником. Сломался у нас холодильник. Агрегат, в смысле. Стали искать холодильщика (а у нас в городе на тот момент "холодильщик" был только один, Игорь Ц. - низенький такой, крепкий, бородатый. Морфлотовец. ), нашли. Он пришел под вечер, часов в пять. Мы его провели туда, где агрегат, и я пошел к себе в кабинет. А он ещё попросил: "Вы меня только здесь не оставьте, а то я боюсь". Ну хорошо, не оставим. В итоге (выходной же на носу) девчата все свалили домой, а я один остался. Сидел, бумаги писал, писал, потом кто-то позвонил, переругались, и я, думаю - плюну на всё, пойду домой. Представляешь (до сих пор неудобно) я действительно забыл про этого холодильщика! Пошёл, двери все позакрывал, и ушел домой.
Дальше рассказываю уже со слов девчат. В-общем, закончил он работать часов в девять вечера. (небольшое отступление: из комнаты с холодильным агрегатом выход в секционный зал, оттуда - фойе, из которого три двери - в сам холодильник, на улицу и в сторону кабинетов. Вечером проход к кабинетам закрывается, т.к. ночью "скорая" привозит усопших. Ну и, соответственно, дверь на улицу тоже закрыта ). Сунулся в одну дверь - закрыто. На улицу - закрыто. В третью дверь - там граждане отдыхают от жизни... Сотовых телефонов тогда ещё не было, помощи ждать неоткуда. Полез он в форточку в агрегатной (форточка забрана металлической сеткой ), чтобы попросить кого-нибудь помочь. Смотрит - пара идёт, мужчина с женщиной, солидные, лет под 50. А время - вечер, темнеет уже понемногу. И вот, проходят они мимо, а он им из форточки что-то кричит, ну, мол, подождите, можно вас. Каааак это мужик чухнул! За поликлинику, за угол забежал, и выглядывает оттуда - спаслась жена, или нет. В-общем ещё двоих холодильщик так напугал, потом отчаялся. Пошёл в фойе, сел на кушетку там, и ждёт. И вот, ночью, после 12 уже, привозит "Скорая" труп. Водила открывает дверь с улицы, заходит, а таааам: стоит этакий бородатый квадратный мужик, руки на груди, смотрит исподлобья. Водила заорал дурным голосом и убежал (долго отходил потом). А холодильщик молча вышел и ушёл домой. До того обиделся, девчата потом его сами опять нашли, он деньги брать не хотел, разговаривать не хотел с ними вообще. Но потом как-то они его умаслили, рассказал...

История вторая. "Про души".
Как-то поднимают меня из дома, милиция, ночью, часа в три, на убийство. Машину прислали, я выхожу, говорю - мне надо на работу ещё заехать, перчатки взять. Ну поехали. Подъезжаем, я иду, двери открываю, захожу, и тут - "фррррр" - воздух такой пошее сзади, ветерок. Я испугался! Ночь, да ещё такое заведение, думаю - блин, неужели, правда, души летают! На ватных ногах до выключателя добрался, включаю свет - воробей, падла! Как он туда попал среди зимы?

История третья. "Про нос".
Стоим как-то, вскрытие проводим. Летом дело было, окно открыто (окно забрано сеткой, как я уже говорил, а она вблизи-то насквозь просматривается, а чуть издали уже как сплошная выглядит ). И тут тааак у меня в носу засвербило - сил нет! Я отвернулся к окну - "Пчхи!" (чихает он знатно, надо признать))) ) А там снаружи в тенёчке сидят на корточках мужики, человек шесть, солидные, лет по 50-60, что-то разговаривают (что на корточках - это не судимые, это местный колорит такой, в степи же стульев нет ). И вот, я, значит, чихаю, а этим мужики, как воробьи - прысь! по сторонам. И стоят - глазёнки испуганные, друг на друга смотрят, понять ничего не могут.

Ну и в довесок, четвёртая история, охотничья, от него же.
Поехали мы как-то на охоту. Ну и поехали я, начальник того-то, начальник того-то, тот, да тот. И вот, приехали, постреляли, потом давай варить, ужинать. И один начальник (Имярек ) был неумерен в спиртном и "погнал". Начал буровить, всех уволю, всех посажу и т.д. А он казах, здоровый такой, килограмм 110, крупный. А приехал с водителем. Водила - русский, молодой парнишка. Ну мы-то мужики здоровые, скрутили его, в спальный мешок запихали, застегнули, и водителя на него посадили - твой, мол, шеф, ты и сторожи. Водила спрашивает - "А как по-казахски его успокаивать, а то он и трезвый-то по-русски спотыкается, а тут дак вообще..." Ну а я, дурак, возьми и ляпни: "Жат, аузын сындырамын" (Лежи, а то пасть порву )
Ну тот пьяный лежит, потихоньку начинает в себя приходить, вошкаться. И вот это надо было видеть: водитель, неееежным голосом, ему говорит, как ребёнку: "Жат, аузын сындырам". Тот взрёвывает, начинает как бык на корриде под этим водилой скакать, матерится, но силы быстро иссякают и он опять затихает. Потом, минут через десять, опять начинает вошкаться - и по новой то же самое. И вот такой цирк - несколько раз. Мы каждый раз рядом аж укатываемся, а водила, несчастный, всё его уговаривает: "Жат, жат, аузын сындырам". Потом уже он немного отошёл, сняли с него водилу, выпустили из мешка. Водила убежал, а он на нас всё обижался.

===========================
Ещё истории по тегу "работа"

Я родился и вырос в Калмыкии. С самого детства я увлекался детективными романами, поэтому неудивительно, что после окончания школы пошел учиться на судмедэксперта. К сожалению, рядом с домом на работу мне устроиться не удалось, поэтому пришлось уехать от родителей в российскую глубинку.

Здесь я в полной мере понял, что такое жизнь на чужбине. Сказать, что меня здесь никто не любил – мало. Я был пришлым, чужаком, да еще со специфической восточной внешностью. Судмедэксперт это вообще не слишком романтичная профессия, но в отделении, где я трудился, на меня сваливали самую неприятную и грязную работу.

Ни разу не помню, чтобы мне довелось выехать на место преступления – туда приглашали своих, мне же приходилось проводить свое рабочее время в морге, осматривать грязные, порой полуразложившиеся трупы, и не просто осматривать, а часто собирать их по частям.

Хуже всего, что всем заправляла в морге ужасно неприятная женщина по имени Клавдия. Ей было уже за 50, она числилась здесь главной медсестрой и ужасно гордилась тем, что ее родственник занимает какой-то важный пост в городской администрации.

По этой же причине остальные работники морга в количестве трех человек Клавдию побаивались и старались никогда ей не перечить. Меня эта дама сразу невзлюбила.

Все началось с того, что она как-то в лицо назвала узкоглазым чучмеком. Я не стал этого терпеть и ответил ей вполне соответственно.

С тех пор и началась наша вражда – Клавдия бегала на меня жаловаться начальству, но там отнеслись к ее жалобам без особого воодушевления: меня выручило то, что я был хорошим специалистом, знал свою работу и был нужен на своем месте.

Конечно, к начальству меня вызвали, провели профилактическую беседу, попросили быть сдержаннее, но этим все и ограничилось.

А еще у нее была дочка лет, наверное, 13. Звали девочку Леной и у нее был синдром Дауна. Растила ее Клавдия одна и чтобы не оставлять умственно отсталого подростка дома в одиночестве, мать брала ее на работу. Конечно, правилами это категорически воспрещалось, но кто мог что сказать фактической хозяйке морга?

Насколько я понял, Лена здесь и выросла. Морг для нее был чем-то совершенно обыденным, впрочем, она никому не мешала. Приходила с утра и тихонько садилась в уголке комнаты отдыха с альбомом для рисования и карандашами. К ней уже здесь все настолько привыкли, что никого не смущал факт, когда рядом со свежевскрытым трупом находится ребенок.

Впрочем, как это часто бывает у даунят, для своих 13 лет девочка была уже достаточно рослой и фигуристой, поэтому мать надевала на нее белый халат, и если в морге оказывались посторонние, они просто думали, что это кто-то из персонала.

Как ни удивительно, но именно с Леной, в отличие от ее матери, я довольно быстро нашел общий язык. Постепенно мы с ней даже сдружились. Насколько я мог судить, Клавдия не уделяла развитию дочери никакого внимания, она поставила на ней крест, поэтому девочка была малообщительной и слишком заторможенной.

Говорила она медленно, делала между фразами большие паузы, но, если привыкнуть к такой манере, то можно было заметить, что девочка отвечает на вопросы вполне разумно. Иногда же мы просто молчали – нас это совершенно не напрягало.

Но, как и любому нормальному человеку, мне это казалось неестественным. Ребенок не должен расти в морге, рядом с трупами. Однажды я поинтересовался у Лены, почему она не скажет матери, чтобы та сюда ее не приводила.

Кажется, девочка не поняла моего вопроса – она даже не задумывалась над тем, что ей нельзя находиться рядом с мертвыми. Я часто замечал, как Лена подходит к покойникам на столах, подолгу стоит рядом с ними, и, как мне показалось – не смейтесь – она с ними разговаривает.

Я спросил у нее об этом – и она подтвердила мои догадки. Почему? Да потому что они ее об этом просят.

Мертвые разговаривают с тобой?

Нет. Просто они часто плачут. И им очень нужно, чтобы в этот момент кто-то был рядом. Вот я и стою.

Ты слышишь, как они плачут? Мертвые не могут плакать, они умерли.

Могут. Иногда они даже кричат от страха. Когда темнота опускается на них.

Темнота?

Они это так называют. Говорят, что это черная и холодная пустота. Темнота. Они боятся ее, пытаются убежать, но у них не получается. Темнота приходит за всеми. Тогда они начинают кричать и зовут на помощь. Но никто не приходит – кроме меня.

А ты зачем идешь? Тебе это нужно? Страшно ведь небось?

Немного. Но мне их жаль очень. Это ведь совсем нетрудно – слушать, когда кто-то плачет.

А бывало так, что бы они тебя о чем-то просили?

Она ненадолго замешкалась с ответом, а потом кивнула.

Помните – три дня назад привезли мальчика?

Я помнил. Тогда к нам привезли пацаненка, который поссорившись с матерью наглотался таблеток. Спасти его не удалось.

Он очень просил меня сходить в церковь, поставить свечку и назвать Богу его имя. На него опускалась темнота, но никто его не встречал, а он не знал, куда идти. Вы знаете, мертвые мне сказали, что когда придет моя очередь уходить в темноту – мне тоже никто не поставит свечку, ведь мама меня не крестила в церкви. И я тоже заблужусь.

Я помолчал, не зная, что сказать этой девочке. Потом спросил:

И что, все они такие?

Нет. Бывают и злые. К таким опасно приближаться, они могут схватить тебя и утянуть за собой.

Конечно, я решил, что девочка просто фантазирует. Или немного повредилась в уме – мудрено ли, если с самого детства находишься рядом с покойниками? Тут и взрослому человеку выдержать нелегко. А потом произошел один случай, который заставил меня задуматься.

Я был в морге, когда туда ворвался разъяренный полковник. Поначалу я не мог понять, о чем он говорит. Полковник утверждал, что мы отправили в морг живого человека, оставили его без медицинской помощи, поэтому он и умер. Он был в ярости и грозил отдать нас всех под суд.

Я пытался его успокоить, объяснял, что у человека, о котором он говорит, был полностью разрушен мозг, поэтому он живым быть никак не мог, даже теоретически. Но полковник продолжал кричать, он утверждал, что когда потерпевший пришел в сознание, он назвал медсестре имя своего убийцы.

Это был его водитель, на которого поначалу никто даже не подумал. Того задержали и нашли неопровержимые улики.

Поймите меня правильно – я видел того человека, о котором он говорил. Предприниматель средних лет был доставлен к нам с полностью размозженным черепом. Честно говоря, там вообще от головы мало что осталось, поэтому прийти в сознание и разговаривать он никак не мог.

Начали разбираться, с кем же разговаривал покойник. Как вы уже, наверное поняли, это была Лена. Поскольку она была в белом халате, то следователь принял ее за медсестру.

В общем, не знаю как, но это дело удалось замять. А вот Лена в морге с того дня появляться перестала. Клавдия решила, наконец, оставлять ее дома от греха подальше.

Через два месяца после этого случая я все же сумел уехать к себе на родину – там для меня освободилось место, чему я был несказанно рад. С Леной мы больше не виделись. Спустя еще полгода я случайно на курсах повышения квалификации я встретил своего бывшего сослуживца, от него узнал, что в морге снова все по-прежнему, и Клавдия опять берет Лену на работу.

А еще через какое-то время мне неожиданно приснилась Лена. Вокруг было очень темно, я видел вдалеке только ее фигуру, но я точно знал, что это она. И она кричала мне только одно слово:

Утром я проснулся и решил позвонить своему бывшему коллеге, чтобы узнать, все ли у них в порядке. От него и узнал, что Лена умерла. Как оказалось, мать укатила днем на корпоратив, а тихую девочку сторож просто не заметил в углу зала, когда закрывал морг на ночь.

Когда ее обнаружили утром, она лежала на полу, а ладонь, как в тисках была зажата в руке висельника, которого привезли накануне.

В тот же день, хоть я и буддист, я пошел в православный храм и поставил свечку у изображения Христа. Назвал ему имя Лены. До сих пор иногда так делаю. Я очень надеюсь, что это поможет ей найти свой путь в Темноте.

Я был окружен трупами. Будучи гробовщиком в морге, я, конечно, привык к этому. Меня это немного пугало, когда я только получил работу. Но в конце концов, ты привыкаешь к этому, и чувствуешь себя просто как в офисе. Через некоторое время я начал разговаривать с ними, как с живыми пациентами, что также нормально для моей профессии.

Вы можете подумать, что это напрягает, работать с мертвыми людьми все время. Ведь столько страшных историй про морг все слышали в реальной жизни. Но я действительно наслаждаюсь этим, на самом деле я нахожу это довольно мирным. Да, это гораздо лучше, чем иметь дело с буйными эмоциями некоторых живых. У мертвых нет жалоб, все они ведут себя как образцовые пациенты.

Меня зовут Марк, и я занимаюсь этим почти десять лет. Я работаю в похоронном бюро, в морге. Кладбище имеет могилы с датами, восходящими к восемнадцатому веку. Само здание представляет собой старинный особняк в стиле викторианской эпохи, переоборудованный в начале девятнадцатого века. Архитектурные элементы того времени проявляются в старинной кладке, придавая самому месту особую атмосферу более раннего времени.

Наша страшная история про морг начинается в конце декабря. В зимнее время, когда земля замерзает, придется подождать до следующего года, чтобы хоронить тела. Так что до тех пор, гробы будут временно помещены в старое здание морга на кладбище для хранения до весны. Это была моя работа — выкатить их и поместить в их временное пристанище. Обычно мы пытались сделать это вечером, так как вид перемещаемых гробов, заставлял людей чувствовать себя немного неловко.

Я помню, как было холодно, когда я толкал тележку с гробом через дорогу к кладбищу. Я ненавидел это время, всегда было так холодно, а тележка была тяжелой и никогда не хотела ехать по снегу. Я бы добрался до старого здания измученный и запыхавшийся, сил осталось только чтобы поместить гроб на стойку и совершить обратный путь.

Иногда, когда я загружал гробы в старое здание морга, я слышал громкий скрип старых досок, сопровождаемый чувством что за мной наблюдают. Мертвые никогда не беспокоили меня, но что-то было в этом старом здании… В нем не было окон, а воздух внутри был гнилой и затхлый. Запах плесени был настолько сильным, что было почти невыносимо.

Кажется, я не единственный, кому не понравилось это место. Я работал над бальзамированием одного из моих пациентов. Как я уже сказал ранее, разговор с мертвыми для меня обычен, хотя это и односторонний разговор. Когда я работал над мертвецом, я объяснял ему, что собираюсь с ним сделать, что он будет ждать в специальном помещении, пока земля не оттаяла. И это был первый раз, когда мое воображение взяло надо мной верх, потому что я клянусь тебе, я слышал, как он сказал мне не брать его туда. Я посмеялся про себя, потому что, в конце концов, какая разница мертвым, где они отдыхают. Да и вообще быть похороненным в грязи разве лучше, чем лежать в старом здании.

Потом наступила весна, и вместе с ней земля оттаяла. Это означало, что пришло время начать перенос гробов на постоянное место на кладбище. Это была изнурительная задача, несмотря на то, что препятствия льда и снега исчезли. Эти гробы и их жуткое содержимое весили прилично, и перемещать их самостоятельно было тяжелой работой, независимо от погоды.

Но самая страшная история про морг только начинается…. Это было рано утром в конце марта, точную дату я не помню. Было все еще довольно холодно, несмотря на вводящий в заблуждение вид свежей зеленой травы. Я схватил тележку и начал долгую прогулку к зданию хранилища рядом с кладбищем. Я плелся по тропинке, молча негодуя, что должен выполнить это ужасное задание. У меня была другая работа, но мне нужно было покончить с этим.

Когда я открыл железную дверь, она издала громкий скрип, и я толкнул катафалк внутрь. Я колебался мгновение, не желая входить, так как здание все еще внушало мне тревожное чувство. Я поставил катафалк рядом со стеллажом и начал двигать гроб. Старое здание громко скрипело, когда я работал. Сначала один конец, потом другой, я, наконец, поставил его на место на катафалке, когда мое воображение снова разыгралось. Мне показалось, я услышал шепот, говорящий: «убирайся.» Оглядываясь назад, я ничего там не увидел и отмахнулся. Именно тогда я услышал голос, громко кричащий » иди.”

Когда на смену рациональному мышлению пришел страх, я быстро вытолкнул тележку за дверь, следующую за ней. Я чувствовал себя лучше, просто вернувшись на улицу, и все, что я слышал, быстро стало неважным. Может, мне показалось, что это призрак, и он просто хотели, чтобы их оставили в покое. Когда я обдумывал эти мысли в своей голове, я услышал еще один громкий скрип, за которым последовал громкий грохот.

Сначала мне было страшно вернуться. Это было так громко, мне потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что я в порядке. Когда сердцебиение начало успокаиваться, я, наконец, оглянулся. Старое здание склада превратилось в груду щебня. Все, что осталось теперь-бесформенный холмик из битых досок, стекла и гвоздей. Если бы это случилось на минуту раньше, я бы умер прямо там и сейчас. Тогда я начал думать, вот почему я услышал этот голос? Мои мертвые друзья пытались предупредить меня, что старый дом вот-вот рухнет? Я думаю об этом много, и слишком много совпадений, чтобы прийти к каким-либо реальным выводам. Но одну вещь я усвоил на всю жизнь — если место жуткое и у меня от него мурашки, я держусь подальше.

У меня очень интересная профессия - веселая, я бы сказал. Я врач-патологоанатом в судебном морге. За свою карьеру насмотрелся много всякого. 20 лет назад я бы и подумать не мог, что человека можно повесить на собственных кишках. Оказывается, можно… Но не буду углубляться в описание прелестей своей профессии, а расскажу одну историю.

В теплый майский вечер (а именно, это были майские праздники) мне выпало суточное дежурство. Начальства, конечно же, не было, и во всем нашем патологоанатомическом отделении находились трое: я и два санитара - Колян и Толян. Веселые ребята, скажу я вам. С ними не соскучишься. Итак, все гуляют, напротив нас расположен парк, и мы слышим радостные крики и визги народа. А мы работаем. Грех не выпить,правда? Тем более, находясь в месте, где спирт стоит в канистрах…

Закончив все свои дела (писанины, я вам скажу, в нашей профессии больше, чем резни трупов), я снял очки, умылся, навел порядок на столах, закрыл дверь на ключ и пошел Толику и Коляну, которые были уже, мягко скажем, подшофе. У нас есть комната, где мы переодеваемся, отдыхаем, обедаем. Там они и расположились со своим «банкетом».

На улице еще светло, мы сидим, выпиваем, закусываем, смотрим телевизор, обсуждаем баб (а как же без них-то). Наши бурные обсуждения прервал звонок в дверь, что означало - к нам привезли «пополнение». Обматерив все вокруг, Толя пошел принимать гостей. Привезли девушку, на вид лет 16-18, худощавого телосложения, длинные черные волосы, с виду вроде вся целая, но по виду «труповозов» я понял: что-то не так. Ребята не из робкого десятка, но вид у них был напуганный.

Приняв девочку, Толя с Колей отправили ее к другим нашим друзьям, а я начал опять бумажную работу - протоколы всякие, подписи, росписи, записи… Полицейский, который прибыл на место обнаружения девочки и сопровождал её по пути к нам, рассказал мне, что ее случайно нашел мужик какой-то в парке, в кустах (видимо, отлить пошел, а тут заодно и по-большому сходил). «Мы не стали ее там сильно рассматривать, ну вообще, ты сам посмотришь, поймешь, что к чему», - заявил мне полицейский. Ну, отлично теперь, работы на всю ночь. Ладно, проводили народ, «труповозам» налили выпить и тоже отправили восвояси (они нам, кстати, так ничего тогда и не рассказали). Девочку пока поместили в холодильник, где находились еще три с половиной трупа. Сами пошли дальше дискуссии продолжать - не закончили ведь!..

Около полуночи нам надоели эти разговоры, мы решили вздремнуть. Вырубились моментально. Проснулся я от давления на мочевой пузырь около часа ночи. Ну что ж делать, надо идти освобождать его.

Сделав свои грязные делишки, возвращаюсь я обратно. В коридоре не очень светло, и вот наступаю я на что-то и падаю прямо лицом плашмя в пол. Звездочки засверкали в глазах, кровь из носа полилась… Я, конечно, тут же побежал принимать меры по ее остановке. Все закончилось благополучно, но тут до меня дошло - а на что я наступил-то? Пошел смотреть. Обошел весь коридор - ничего. А ведь хрустнуло тогда под ногами так смачно, как будто чьи-то ребра сломались. Подумав, что пить надо меньше, пошел дальше спать.

Только устроился, закрыл глаза, и тут бабах! Судя по звону, в секционной шкаф с инструментами рухнул. Отлично, думаю. Захожу туда - все нормально. Выхожу, закрываю дверь, и тут до меня дошло: дверь-то я закрывал на ключ, а она открытая нараспашку…

В такой ситуации нужно было покурить, конечно же. Направился на улицу, прохожу мимо двери холодильника (а дверь там, как в огромном сейфе), дошел до входной двери и прислушался - какие-то вроде телодвижения в холодильнике происходят. Открыть надо, посмотреть, вдруг кто живой оказался (такое тоже бывало, и не раз). А свет, зараза, включается не снаружи, а внутри холодильника. Открываю холодильник, тяну руку к выключателю и тут чувствую: что-то выключатель странный,скользкий какой-то. Ну, может, обморозился. Щелк - света нет. А в углу какие то телодвижения продолжаются… Тут я и ляпнул: «Есть кто живой?».

Ты что, покурить встал? - услышал я сзади голос Толяна.

Да вот, что-то мне показалось, шевелится кто-то тут, и свет не работает…

Крысы, может… Пошли, покурим.

Вышли на улицу, покурили. Я все таки настоял на том, чтобы проверить холодильник с фонарями. Так мы и сделали: разбудили Колю, взяли фонари и пошли на разведку. Все осмотрели, Толян повозился с выключателем - все тела на месте вроде, все три с половиной. Свет после манипуляций Толяна стал опять зажигаться - оказывается, просто там что-то перемкнуло…

Вышли, пошли кофейку попить, и тут Коля спохватился:

Стоп, а девка-то где?

Какая девка? Одни девки у тебя на уме! - проворчал Толян.

Которую привезли сегодня вечером, идиот!

Мы все трое сидели и хлопали глазами, как в мультфильме. Девки-то и правда не было, а ведь Толя положил ее прямо у двери холодильника.

Сперли! - возмутился Толян.

Трезво рассудив ситуацию на пьяную голову, мы решили еще раз проверить холодильник. Девочки и правда не было.

Нет, ну не испарилась же она… - не унимался Толя.

В общем, мы облазили каждый уголок нашего прекрасного заведения, даже подвал. Ни-че-го. Приняли решение лечь спать. А что нам еще делать? Утром отпишемся как-нибудь…

Уснуть я не мог, а мои коллеги храпели, как тракторы. Встал, пошел курить. Прохожу мимо холодильника - опять дверь открыта! Хотя ключ-то висит, значит, закрывали точно. Захожу я туда - надо же разобраться, в чем дело, хотя сердце уже в пятки убежало и ноги у самого похолодели, как у трупа…

У меня аж сигарета изо рта выпала от той картины, которую я там увидел. Сидит эта девица на полу и играет частями трупа (я же говорил, что трупов в холодильнике было три с половиной - там в мешке были руки, ноги и кусок туловища, все обгорелые). Так вот, эта стерва вывалила это все на пол и сидит, развлекается.

Вылетел пулей из комнаты, закрыл за собой дверь и понял, что ключи висят в другом конце коридора. Побежал туда. И снова, наступив на что-то хрустящее, свалился с ног. Тут же, оглянувшись, увидел что-то круглое, но в темноте не смог разобрать, что это - а оно издавало какие-то урчаще-шипящие звуки и двигалось ко мне. Я вскочил, ломанулся к парням, и тут за ногу меня кто-то схватил, да так сильно, что я закричал. Темнота такая, что в упор не вижу, что там происходит позади меня. На мои крики выбежали в одних трусах Коля с Толей. Затащили меня, валяющегося на полу, к себе, обматерили, а потом выслушали мой сбивчивый рассказ. Не поверили, пошли проверять холодильник. Вернулись оттуда бегом и с выпученными глазами и позвали меня пойти посмотреть с ними, что там натворено.

Итак, картина в холодильнике: все три трупа разодраны в клочья, расчленены, нашинкованы как салат просто, все стены в крови, девки той нету. На стены кровью написаны какие-то непонятные символы. Мы не стали долго там всё рассматривать, а просто вылетели на улицу и побежали в больницу, рядом с нами стоящую. Забежали в приемный покой. Коля было начал всем рассказывать о наших злоключениях, но, конечно, его слова приняли за пьяный бред, похохотали и отправили нас спать.

Спать мы не пошли. Сели на лавочку покурить. Я оглянулся на наш злосчастный морг: в окне нашей комнаты отдыха стояла та девчушка и махала нам чьей-то оторванной рукой, вырисовывая на окне что-то… Ломанулись мы обратно в приемный покой больницы и сидели там до утра. Утром пришла другая смена, нас не нашли, начали звонить на мобильники. Идти в морг нам очень не хотелось, но пришлось.

И что вы думаете? Все было нормально! Ни крови, ни расчлененки, и девочка лежит там, где ее положили…

При таких условиях в итоге мы ничего никому не стали рассказывать, хотя мой сменщик, патологоанатом предпенсионного возраста Василий Станиславович, заподозрил, что мы тут «что-то творили». Сославшись на похмелье, мы быстро собрались и пошли по домам, решив по дороге дернуть еще пива. Дядя Вася меня, конечно, отчитал за то, что я не выполнил работу свою, а оставил ему эту девочку. Я извинился перед ним и посоветовал не откладывать это дело до вечера или ночи.

Кстати, Коля у нас вообще парень умный, начитанный. Он запомнил те символы на стенах, понять их все пытался. В конце концов это ему удалось. По его словам, это была система знаков, которым пользовалась в ритуалах какая-то европейская секта XIX века для вызова демонов.

Насчет той девочки - потом мы через знакомых в полиции выяснили обстоятельства её смерти. Компания подростков-неформалов решила ради забавы вызвать какой-то дух, следуя обряду, описанному в книге. Там нужно было принести в жертву живое существо - они зарубили курицу. Что случилось потом, они так и не смогли объяснить, вроде память всем отшибло. А та девочка и вовсе умерла. Да только не совсем, видать…

Важный аспект предварительного внешнего осмотра трупа - это обнаружение имплантированных кардиостимуляторов или портативных дефибрилляторов. <…>

Эти приборы надо извлекать из тел, которые будут кремированы, потому что эти пейсмейкеры и дефибрилляторы могут взрываться при нагревании.

Впрочем, извлекать их надо в любом случае, потому что они почти всегда пригодны для повторного применения - либо целиком, либо в виде отдельных деталей. (Целиком кардиостимуляторы используются в благотворительных акциях, например, по снабжению этими приборами органов здравоохранения стран третьего мира). <…>

Однажды утром Джейсон с торжественным видом вручил мне пару перчаток и полиэтиленовый фартук и спросил, не хочу ли я «поставить галочку в журнале необходимых навыков, которыми должен владеть стажер».

Сначала я вообразила, что Джейсон пошутил, и что мне сейчас придется в очередной раз драить морг до зеркальной чистоты.

Стажеры, действительно, достигают подлинной виртуозности в обращении с губками и тряпками, счищая с раковин волосы и куски подкожного жира уже в самые первые недели работы.

Это, конечно, звучит очень неаппетитно, но, на самом деле, это очень важно - не дать сливам засориться, и, поэтому, доставание пинцетом волос и прочих остатков приносит некоторое удовлетворение и даже оказывает, в некотором роде, психотерапевтический эффект. Я приходила в состояние нирваны после того, как вычищала до блеска металлические раковины в прозекторской.

Когда же Джейсон достал из шкафчика нитки, ножницы и скальпель, я сразу поняла, что мне предстоит нечто совершенно иное, и даже догадалась, что именно. У нас было разрешение от родственников умершего на удаление кардиостимулятора из тела, а я несколько раз видела, как Джейсон это делал. Теперь наступила моя очередь.

В левой стороне груди я руками нащупала прибор и смогла определить его контур.

Обычно эти устройства легко обнаружить, ощупывая кожу грудной клетки, но у тучных покойников их найти нелегко, потому что кардиостимуляторы малы, имеют обтекаемую конфигурацию и легко теряются среди подкожного жира.

Кардиостимуляторы помогают поддерживать нормальный ритм работы сердца при аритмиях (то есть при его нарушениях) посылая сердцу электрические разряды с определенной частотой. <…>

Я уже занесла руку со скальпелем над плоской поверхностью прибора, когда Джейсон вдруг сказал: «Ты уверена, что это не дефибриллятор?»

Дефибриллятор своими размерами превосходит кардиостимулятор, но у меня не было опыта, и я не смогла бы различить эти два устройства на ощупь. Дефибрилляторы имплантируют людям, склонным к остановкам сердца, вызываемым его фибрилляцией. В случае такой остановки прибор дает высоковольтный разряд, который возвращает сердце к жизни.

Этот прибор нельзя извлекать, как обычный кардиостимулятор. Если ничего не подозревающий техник перережет провода устройства металлическими ножницами, то прибор разрядится, и лаборанта очень сильно ударит током. Этот разряд может даже убить.

В случае обнаружения портативного дефибриллятора надо звонить в клинику интервенционной кардиологии и вызывать кардиофизиолога, который приезжает со специальным прибором, который выключает дефибриллятор, а затем контролирует его состояние, чтобы убедиться, что он инактивирован. <…>

Хотя для тех, кто работает в морге, покойники являются людьми в полном смысле этого слова, я все же подсознательно ощущаю разницу между живыми и мертвыми. Позже, когда я сделала свой первый полноценный разрез кожи умершего дантиста, я испытывала фантомную боль, чувствуя, как страдает этот человек от своих пролежней. Однако со временем я приобрела иммунитет к таким чувствам. Я осознала, что лежащий на прозекторском столе человек не способен чувствовать боль от разреза, и что мне надо просто делать свою работу.

Я легко сделала короткий разрез непосредственно над плоской поверхностью кардиостимулятора. Потом я ухватила его большим и указательным пальцами и сильно сжала.

Из раны выпирал желтый подкожный жир, под которым угадывалась блестящая металлическая поверхность прибора. Было такое впечатление, что ядро конского каштана выныривает из своей мягкой оболочки.

За стимулятором потянулись провода, и я перерезала их ножницами. Я почистила прибор дезинфицирующим средством и положила его в пластиковый мешок с этикеткой. Кардиостимуляторы у нас один раз в несколько недель забирала католическая кардиологическая лаборатория. Сделав все это, я зашила разрез - я уже практиковалась в зашивании один раз, когда кардиостимулятор извлекал Джейсон - и шов получился едва заметным. Я заклеила разрез пластырем, и теперь труп можно было снова укладывать в мешок.

Отлично сработано, зайка! - воскликнул Джейсон, поставил галочку в поле журнала практики и расписался. Это был еще шаг к получению заветного сертификата техника морга.

Взрывы в крематориях стали довольно частым явлением до того, как изъятие кардиостимуляторов из трупов стало рутинной практикой. Первый такой случай произошел в Великобритании в 1976 году.

В 2002 году «Журнал королевского медицинского общества» опубликовал данные, согласно которым почти в половине британских крематориев происходили подобные взрывы, которые приводили к повреждению имущества и травмам персонала. Одним из недавних случаев был взрыв в крематории Гренобля во Франции, когда взорвался кардиостимулятор в трупе одного пенсионера. Взрыв был эквивалентен по мощности взрыву двух граммов тринитротолуола и причинил ущерб на 40 тысяч фунтов стерлингов.

---